Маросейка,12: Операция «Зеленый лед»

Проводив водилу, Белавин продолжал: – Ладно, давай вернемся к Тарчевскому и его наследнику. Мы его нашли, этого наследника. Знаешь как? Среди бумаг Тарчевского в столе обнаружилось завещание. Изъяли-то мы эти дурацкие бумаги сразу, а просмотрели только позавчера – до этого было много возни со вскрытием, с допросами, ну сам понимаешь.

Белавин откинулся на стуле.

– Оказалось, что все имущество Боря отписывает своей двоюродной сестре. А потом мы нашли ту контору, где он это завещание заверял. Чтобы выяснить, не было ли другого завещания.

Никита напряженно слушал.

– Оказалось, было. Мало того, более позднее. Знаешь, где наследник сейчас?

– Неужели в Балышеве? – встрепенулся Никита, радуясь своей сообразительности.

– Ты про директора рудника?

– Ну.

– Вообще-то мыслишь верно: директор рудника некий Пеньков. И этот некий Пеньков является первым сыном той самой двоюродной сестры Тарчевского, на которую было написано найденное в квартире завещание.

– Здорово! – сказал Орел. – Значит, он и есть наследник?

– А вот тут ты не угадал. Наследник – еще более интересная личность. К тому же территориально находится много ближе.

– Неужто в Москве?

– Точно. Ну, слабо угадать, кто он?

– Ну не тяни. Был же слух, что племянник.

– Правильно. Только не Пеньков, а его сводный брат, еще один сын все той же двоюродной сестры Тарчевского. Понимаешь, у нее было три мужа…

– На фига ты мне всю семейную историю этой самой сестры-то рассказываешь?!

– Рассказываю потому, что это как раз самое важное. У первого мужа сестры фамилия была как?

– Пеньков!

– А у второго?

– Да ладно, хватит тебе кишки мотать! – не выдержал Никита. – Давай колись!

– Его фамилия… – Белавин сделал многозначительную паузу, – Любомиров. Как тебе такой сюрприз? Михаил Любомиров – любимый племянничек, который работал с дядей в одной фирме не сколько лет, и ни одна живая душа не знала, как сильно родственники любят друг друга. Так что приглашаю тебя на повторный обыск квартиры покойного дяди. Вот так-то, товарищ Орел, – завершил Белавин, насмешливо глядя на потрясенного друга.

8

Орел поехал на Маросейку за Русановым. Через полтора часа они прибыли на Поварскую, где застали группу Белавина в полной готовности.

– А вы вовремя. И смотри-ка, выглядите уже не так отутюженно, как в прошлый раз, – отметил, поздоровавшись, Белавин, насмешливо поглядывая на легкий костюм Русанова. – Ну да ладно, шутки в сторону, приступаем к обыску, – скомандовал Белавин.

Через пару часов работы изумруды обнаружились еще в четырех тайниках, хитроумно скрытых в антикварной мебели, и еще одна небольшая партия камней скрывалась в подставке для ручек – большой вырезанной из дерева мыши на столе Тарчевского. Русанов мог только повторить, что камни, скорее всего, с того же рудника, что и предыдущая партия.

– Я тебе, конечно, верю, – кивнул Белавин, – но на экспертизу отправить обязан все равно. Так что результаты – позже.

Он повернулся к Никите:

– Кстати, работу по проверке того фармсклада наши начали. Возможность утечки налицо, но поймать за руку кого-нибудь будет трудно. Периодически пентанал с истекшим сроком годности списывается и уничтожается. Акт списания и уничтожения подписывает специальная комиссия. После того как все проштамповано, утечку установить вряд ли возможно. Тут надо подключить ребят из ФСБ. У вас ведь там, поди, остались кореша?

Белавин вопросительно посмотрел на Русанова.

– Имеются, – коротко кивнул тот.

– Ладно, – включился в их диалог Никита. – Больше там ничего интересного?

– А чего ты ждал? Признания Тарчевского в воровстве, подписанного и заверенного у нотариуса? – язвительно отозвался Белавин.

– Ну, это было бы слишком хорошо.

– Зато нам теперь ясно, кто наследник. А также ясно, что этот внезапно нарисовавшийся племянник унаследовал как минимум три вещи.

– Три вещи? – переспросил Никита. – Это что ты имеешь в виду? Квартиру, рудник и?..

– Ну как же! Квартиру, рудник и бесценную коллекцию мышей!

– Ах да. – Никита насмешливо огляделся. – Надо будет порадовать этой хохмой Джексона. Это будет похлеще, чем розовый кактус.

– Какой еще кактус? – недоумевающе переспросил Белавин.

– Розовый. Я тебе потом расскажу.

Когда Орел с Русановым вернулись в отдел, стало очевидно, что работа кипит уже вовсю. Платонов готовил отчет по деловой активности «Самоцветов», «наружка» продолжала слежку, Поливайко занимался прослушкой.

Платонов, у которого уже все было готово, с ходу перехватил Никиту и торжественно вручил ему отчет о деятельности фирмы, над которым со свойственной ему последовательностью и методичностью все это время работал.

– Спасибо, Платоша, сейчас же и просмотрю. – Никита обернулся к Русанову, пояснил: – Вечером отчитываюсь Деду.

Тут у них на пути возник Джексон, специально для такого случая вылезший из-за своего стола.

– Между прочим, Дима, сегодня твой черед всему отделу пирожки ставить, – сообщил он Русанову.

– Что у вас за бзик с этими пирожками? – спросил Русанов.

– Это не бзик – это традиция, – поправил его Женька. – А на традициях, как известно, не только отдельные коллективы – целые народы держатся!