Маросейка,12: Операция «Зеленый лед»

– Ну говори, старый, копают, что ль, чего? – проговорила она тихим голосом, когда Русанов скрылся за перегородкой переговорной.

– Ты это про что, Люба? Чего копают-то? Яму, что ль, какую? – с ухмылкой спросил тот.

– Да брось ты дурачком прикидываться.

– Да когда это я, прости господи, прикидывался?

– Ну скажи, ради бога, копают под директора или нет?

– Много будешь знать, скоро состаришься. Как я.

– Состариться я не боюсь. А боюсь я, что состарюсь, а жизнь у нас тут так и не переменится.

– Да зачем ее менять-то? Что хотели, то имеем. Кто на митингах громче всех кричал: скинем, мол, директора, новая жизнь начнется!

– Так ведь сколь уже времени, дед, расхлебываем. Сколь еще-то можно?

– А ты вон у Бога спроси, сколько он еще вас наказывать будет.

– Ишь ты, «вас». А ты, стало быть, ни при чем… Парень-то твой из ФСБ будет?

– Да какой там ФСБ! В отпуске он. Проездом, к тетке собрался.

А Русанов в это время уже говорил с Португальцем.

– Привет, Серега!

– А, Финик, привет, коль не шутишь. Ну что там у тебя случилось?

– Еще не случилось. Но может. Сам понимаешь, раз звоню – значит, дело серьезное. Слушай внимательно.

– А когда у тебя были дела несерьезные?

– Ты можешь завтра за мной сюда заехать?

– В Балышево? Ну смогу после работы.

– Нет, с утра. Можешь? Чем раньше, тем лучше.

– Ничего себе! Часа три туда, часа три – обратно, а к девяти мне на работу… Это ж во сколько ж я выехать должен?

– Часа в три.

– Математик несчастный! Да ведь сейчас уже почти одиннадцать! Это все, что ты хочешь?

– Нет. Еще мне нужно три билета на самолет. На завтра. И тоже – чем раньше вылет, тем лучше. Можешь устроить бронь?

– Три? Ты что, директора рудника с бухгалтером решил для дачи показаний с собой захватить?

– Ты мне не сказал, Серега. Ты можешь это сделать?

– Когда я их буду делать-то, Финик! Вернемся – посмотрим, понял? Так что где-то к половине шестого жди меня. Авантюрист! Давай рассказывай, куда подъезжать-то.

– Вон он, выходит, – сказал напарнику похожий на первобытного человека директорский пристебай Мишка, тот самый, что когда-то подставил Галю с камнями. – Я ж тебе говорил, что надо было ему сразу вломить, как только он от Петровича вышел.

– Тебе чего хозяин сказал? Следить и не связываться.

– Да он же, гад, теперь всем отзвонит. Завтра знаешь сколько ментов понаедет.

– Ну ты и псих! Чего он знает, если он весь день просидел у деда? Да ему небось и дела нет до нашего рудника, тем более что из КГБ его выперли. В отпуск едет.

– А че он тогда к Гальке поперся?

– Может, нравится она ему. Трахнуть хочет.

– Еще чего?! – взвился первобытный Миша.

– А ты что думаешь, только ты ее трахнуть хочешь?

– Ну и че мы тогда за ним ходим, если он всего лишь черную бабу натянуть хочет?

– Сказал хозяин – вот и ходим.

– Эй ты, мужик, что-то харя мне твоя не нравится! – закричал Миша приближающемуся Русанову и резко рванулся вперед.

Федя не успел его задержать.

ПОНЕДЕЛЬНИК, 5 ИЮНЯ

1

Португалец появился около дома Петровича даже раньше, чем договаривались. Было пять утра, когда он, потягиваясь, выбрался из машины. Огляделся вокруг, вдохнул полной грудью бодрящий утренний воздух.

– Красота! – сказал он и постучал в калитку.

Тут же, словно и не ложился, выскочил одетый Русанов, украшенный небольшим фингалом под глазом.

– Привет, старик. Как ты вовремя!

– Тебя что, уже пытали? – пошутил Португалец.

– Да нет. Просто нашелся ревнивец, с которым мы делили невесту…

– Ого! Чужих невест уводишь? А на кой тебе? Ты что, решил обратиться в ислам и стать многоженцем?

– Да как тебе сказать… Ну, во-первых, мы с Лизой разводимся. Это я тебе уже говорил. Даже развелись, а не разводимся, осталось только документы получить. Во-вторых, ситуация осложнилась тем, что меня запомнили как офицера ФСБ. Вот директор комбината и насторожился. Подослал каких-то своих качков. Вот и пришлось притворяться шлангом: из ФСБ, дескать, меня выгнали, а сюда я приехал не для дела, а для удовольствия – за своей ненаглядной невестой Галей.

– Это которая из них Галя? – спросил Португалец, с интересом разглядывая девушек, выносящих на крыльцо приготовленные в дорогу сумки.

– Ты чего, совсем дурной? Я ж говорю: притворяться пришлось. К счастью, а может, к несчастью, – сказал Русанов, потирая синяк, – один из качков как раз по этой Гале сохнет. Ну и сунулся права качать, подтвердил, так сказать, мою версию. Сегодня доложат начальству, что Галя похищена влюбленным маньяком. А вот со второй девушкой, с Машей, посложнее. Нужно как можно оттянуть тот момент, когда директор всерьез озаботится моим приездом и исчезновением девушек. Конечно, я дал Петровичу инструкции, что говорить по поводу внучки, но желательно сегодня же, в крайнем случае завтра организовать здесь обыск и изъятие документов, чтобы не спрятали концы в воду. По рассказам Маши, в документах есть все. Если наиболее активными партнерами рудника являются дочерние фирмы наших «Самоцветов», то картина становится абсолютно ясной. А с показаниями моих девчонок директору и всей его воровской лавочке точно хана.

– Ах, они уже твои девчонки, – засмеялся Португалец.