Марош. Командор крови (СИ)

Вывели господина графа во двор под руки, потому как идти сам он не мог. Нога забинтована и рука на перевязи. Сел он в кресло. А управляющий мне и говорит: "Джорни, погляди, это твой сын там стоит, к столбу привязанный?" "Мой, – говорю, – господин управляющий" "А ты знаешь, почему он там стоит?" "Нет, – говорю, – не знаю, господин управляющий" "Так я тебе скажу! Стоит он там потому, что сегодня ночью с дружками своими пробрался в замок к господину графу с целью похитить его собственность, девку Саянку. Вон ту, что у соседнего столба привязана. Знаешь её?" "Знаю, господин управляющий, – говорю я, – Так ведь я третьего дня докладывал господину графу, что свадьба у них сговорена. И просил Саянку домой вернуть" "Тебе о том всё было сказано, – говорит управляющий, – с тем и домой отправлен. А за то, что не смог сына своего вразумить, господин граф повелел всех строго наказать. Тебя – бить кнутами. Пятьдесят ударов. Сына твоего сперва пытать, а потом, привязав за руки и за ноги к коням, разорвать на части" У меня, как услышал такое, в голове туман, ничего не вижу. Упал перед графом на колени. Головой в землю бью и прошу его: "Пощадите сына моего, господин граф! За что ж смерть такая лютая!? Ну, дайте ему кнута! Только отпустите, Богом молю!" Сам-то он молчит. А вот господин управляющий отвечает: "А наказание такое для него за то, что в своём злодейском умысле он не просто на кражу пошёл. А ещё и двух слуг насмерть убил, да трёх поранил. А самое главное, что по наущению его эта самая девка Саянка гостя господина графа насмерть ножом заколола. А сам он с дружками своими господину графу раны нанёс! Видишь, господин граф пораненый сидит" "А Саянку эту, прежде чем твоего сына казнят, у него на глазах по приказу господина графа все слуги пользовать будут. А уж потом и её повесить. И ты чтоб при том был и всё видел!" Тут уж я совсем обезумел. Бросился я на графа, схватил его за горло и кричу: "Ну, так и тебе не жить тогда, коли так!" Ударили меня чем-то по голове. Я сознание и потерял…

Очнулся в подвале графском уже. Дождался граф, когда я в себя приду, не стал ни сына казнить, ни над Саянкой измываться. А как доложили ему, что в сознание я пришёл, так повелел он меня связать крепко да на двор вынести. Так вот и смотрел я на казнь сына да на издевательства над Саянкой. А потом уж и за меня принялись… Трижды по пятьдесят кнутов принял я. Как отлежусь от прошлого раза, так меня опять на двор волокут, бить, значит…

А после третьего раза привезли меня в село да и бросили на дороге у дома, как падаль какую-то. Все уж думали, что не выживу. Ничего… двужильный оказался… Только после того случая, как в себя пришёл да окреп маленько, понял я, что не жить мне там больше. Вот и ушёл оттуда, куда глаза глядят. Сперва на корабль к купцу плотником нанялся. А когда "свободные странники" того купца в море взяли, с ними сюда подался. Вот уж пятый год, как я здесь…

Джорни замолчал и тяжело опустил голову. Пираты молчали. Многие из них могли рассказать свою историю, мало чем отличавшуюся от только что услышанной. Командор подошёл к нему, приобнял за плечи и тихо спросил:

– Скажи, Джорни, а если бы была у тебя такая возможность, отомстил бы ты своему графу?

– Отомстил бы, – твёрдо ответил тот. Глаза пирата сузились и желваки заиграли на скулах, – только – не достать мне его…

– А где ты жил, Джорни, когда старостой был?

– В Редоме. Баронство есть такое на Южном побережье.

– Ну, что ж, Джорни, я могу предоставить тебе такую возможность. Потому что говорю я вам именно о баронских землях! – крикнул Командор на всю площадь, – Именно туда я и зову вас!

На лице Джорни появилось мстительное выражение, в глазах блеснули радость и надежда. Но через мгновение всё погасло.

– Нет, – покачал он головой, – ничего не выйдет, Командор. Это Союз Баронатов. Ты понимаешь, Командор!? Целый Союз! Я в дружине Редома пять лет прослужил. Я знаю! У одного только барона Редом тысяча пехотинцев-копейщиков. Да лучников – триста. Да ещё и пехотинцев с мушкетами – тоже триста. Да конница тяжёлая! Это ещё пятьсот. Ничего не выйдет, Командор, – повторил он ещё раз и тяжело спустился с помоста.

Покачав головой, Командор громко сказал:

– Ты ошибаешься, Джорни.

– В чём, Командор? – горько спросил тот.

– Ты ошибаешься, Джорни, – повторил Командор, – У барона Редом уже не тысяча копейщиков, а две. И конницы тяжёлой он уже восемьсот человек набрал. А к лучникам у него ещё триста добавилось. И мушкетёров у него уже пятьсот. Так что, как видишь, я лучше тебя знаю, каковы силы у наших противников.

– Так если ты всё и сам знаешь, зачем зовёшь нас туда?