Марош. Командор крови

За первый вариант стояли военные и дворяне, понимавшие, что при мирной сдаче им грозит как минимум — опала. А как максимум — дыба палача и смерть. "Барон отступит к Саутану, соберёт там рассеянные после битвы отряды, поднимет всех, способных носить оружие, присоединит к своим войскам отряды прибывших в город пиратов и вскоре прибудет в Могутан для защиты своей столицы!" — утверждали они.

Второго варианта придерживались купцы, богатые ремесленники и магистрат города. "Сколько времени ему на это потребуется? — резонно спрашивали они, — И даст ли Торгус ему это время?"

Три дня в здании магистрата шли бесконечные споры между приверженцами этих двух партий. К осаде, как водится, город подготовиться не успел…

К вечеру четвёртого дня под стены Могутана прибыли передовые конные отряды барона Торгус.

Город по привычке затворил ворота и сел в осаду.

Конница Торгуса разделилась на три части. Одна встала лагерем перед главными городскими воротами. Две остальные обошли город справа и слева и разбили свои шатры напротив других его ворот.

Всю ночь прибывали к городу войска противника. Офицеры Торгуса, выводя свои отряды на заранее указанные им позиции, выставляли караулы и давали людям команду на отдых. К утру прибыл в уже разбитый лагерь осаждающих и сам барон Торгус.

Передохнув после ночного марша пару часов, он накоротке провёл совещание со своим штабом. По его окончании выслал к стенам гонца глашатая с приглашением прибыть к нему в лагерь представителей от городских властей для ведения переговоров, гарантируя им полную неприкосновенность при любом исходе переговоров. На размышления дал два часа. "По истечении этого срока город будет подвергнут усиленной бомбардировке из всех орудий и начнётся штурм!" — громко объявил глашатай, отъезжая от города.

Рядовые горожане и "отцы города", собравшиеся на стенах, видели огромный (более пятидесяти орудий!) артиллерийский парк противника, собранный в две большие батареи, расставленные по обеим сторонам дороги, ведущей к главным воротам города.

Прекрасно понимая, к каким разрушениям могут привести залпы такого количества пушек и мортир, видя полную неготовность города к отражению немедленного штурма и не надеясь на скорое прибытие свежих войск барона Редом, заколебались даже военные и дворяне.

Через два часа после убытия глашатая ворота города медленно отворились и на дороге показалась делегация переговорщиков во главе с главой города, мэром, господином Матусом. В делегацию входили так же представители от купцов, ремесленников и духовенства города. Военных представлял полковник Герош.

Медленно двигалась делегация по дороге к лагерю барона Торгус. И на всём её продвижении стояли вдоль дороги копейщики и мушкетёры противника. Неуютно чувствовали себя делегаты под тяжёлыми взглядами простых солдат. Но, помня о том, что главной целью переговоров является спасение города от грабежа и разрушений, страха не показывали и шли с гордо поднятыми головами.

Барон Торгус ожидал прибытия делегатов, сидя на небольшом раскладном стульчике перед входом в свой шатёр. Поверх камзола на нём была одета кираса, украшенная богатой золотой насечкой, на ногах были закреплены железные наколенники и набедренники. Стоявший справа от барона оруженосец держал его шлем и пояс с мечом. Второй оруженосец, стоявший слева, держал его щит и копьё.

В целом барон Торгус выглядел вполне готовым к началу немедленного штурма. Это сразу же отметили все члены делегации города, остановившиеся в десяти шагах от него.

— Добрый день, господа! — поприветствовал их барон, взмахнув рукой, — Что привело вас ко мне? Или вы принесли мне ключи от города?

— Нет, — глава делегации, господин Матус выглядел явно смущённым столь прямо и безапелляционно поставленным вопросом.

— Нет, — повторил он вновь, справившись со смущением, — мы хотели бы знать, что вам, господин барон, нужно от нашего города?

— Да ничего особенного, господа, — пожал плечами Торгус, — ничего особенного. Всего-то навсего — открыть ворота, впустить мои войска и признать меня своим правителем. Ну, и — клятву верности вассальную, естественно, принести. Не более того, уверяю вас, господа! — закончил он под смех своих офицеров, стоявших рядом.

— А что будет с городом и его жителями, если мы согласимся с вашими требованиями, господин барон? — спросил Матус, — Не подвергнутся ли они разграблению и бесчестью со стороны ваших солдат?

— Если вы не согласитесь с моим предложением, господа, — ответил барон, — тогда они подвергнуться разграблению и бесчестью несколько позже. После штурма.