Марриэль – наследница дракона

– Это государственная тайна, справедливая! И я не могу ее разглашать. Я связан магической клятвой! – опустив низко голову, проговорил Ахелес.

– Даже если б и мог, никогда не выдал бы лаэрда! Так ведь Ахелес? Неужели белый дракон решил наладить отношения с владыкой? И извинения принес?

Но Ахелес лишь молчал.

– А что насчет девушки, кто она?

– Я уже сказал, вам, что она обычный человек и мы просто провожаем ее в человеческие земли к родным.

– Хм! Что ж спасибо, Ахелес, что утолил наше любопытство! У вас был тяжелый день идите, отдыхайте!

Молодые дриады стали расходиться, мы тоже засиживаться не стали и отправились к себе спать.

***

Когда в комнате остались только правительницы, Эллиана спросила у сестры:

– Что на тебя нашло Сиаринь? Что это за допрос ты устроила?

– Не нравиться мне все это, Эллиана! Левая рука Драгона в Вечнозеленых лесах, это повод задуматься! Пятнадцать лет полного игнорирования! И, ни с того ни с сего, сейчас в Вечнозеленых лесах появляется этот дроу полукровка!

– Ты думаешь лаэрд, что-то задумал?

– Я не знаю Фиалия, что и думать! Ахелес много лет служит белому дракону, и Драгон доверяет ему, как себе. Если Ахелес появился в эльфийских землях, значит у него важная миссия, а не как он пытается убедить нас, что просто сопровождает девушку домой. И девушка, только для отвода глаз. О, как бы я хотела покопаться у Ахелеса в голове! Сколько там тайн храниться? И девчонка эта…

– А что с ней? Она абсолютный человек, там ни капли крови других рас нет. И магии абсолютный ноль! – сказала Фиалия!

– И иллюзии на ней нет, то есть, есть, но не большая, на ее волосах, какие-то они у нее странные. Больная что ли? – подтвердила Эллиана.

– Надеюсь, она никакую заразу в Реликтовый лес не занесет! – сказала Фиалия.

– Но, тем не менее, что-то с ней не так, я чувствую! Где это видано, левая рука лаэрда провожает человечку домой?

– Последить?

– Нет, завтра подошлю к ней Фэери, он очарует девчонку, и она ему все выболтает! – довольно заключила Сиаринь. И правительницы разошлись по своим домам.

***

Тем временем в гостевом домике тоже шли оживлённые споры:

– Ахелес, нам нужно уходить!

– Нет, Бренн, своим побегом, мы только укрепим подозрение Сиаринь! Мы находимся в центре Реликтового леса, мы и ярда не пройдем, как нас схватят, и на этот раз будут пытать с пристрастием, пока все не выложим. Да и Марриэль, нужно отдохнуть. Так что ложимся спать, а завтра с утра отправимся в путь.

– Это если нас выпустят! – ворчит гном.

– Не будем привлекать внимания, и у них не будет повода нас задерживать!

– Ребят, а о чем правительницы говорили? И почему нами заинтересовались?

– Это долгая история, Марриэль! Лаэрд и владыка не ладят, а так как я служу лаэрду, дриадам показалось подозрительным мое пребывание у эльфов. И они пытаются побольше узнать. Но волноваться не о чем, спи, завтра тяжелый день!

– А из-за чего лаэрд с владыкой не ладят? – зевая, спросила я.

– Потом как-нибудь расскажем! – уклонился от ответа Бренн, глядя на Ахелеса.

Глава 7

В этом году июль выдался очень жаркий. Я, прибежав с работы, надела лёгонький сарафанчик и наспех готовила сэндвичи, купленный в магазине сок уже лежал в сумке. Сейчас должен приехать Сашка, и мы поедим на речку купаться.

Упаковав сэндвичи, пошла, доставать покрывало, полотенце и купальник.

На душе было легко и радостно. Сегодня пятница и можно расслабиться, а когда стоит такая хорошая погода, грех не съездить на речку.

Раздалась трель звонка, и я направилась открывать дверь. Но чем ближе к ней подходила, тем бледнее она становилась, очертания коридора стали смазанными и к тому времени, как я дошла до двери, она исчезла.

В сознание стали пробиваться пение птиц, шелест листвы, тихие голоса вокруг. И звон колокольчика, который во сне я приняла за дверной звонок.

Вот теплый ветерок ворвался в комнату, легонько коснулся моего лица, принеся с собой аромат цветов.

Я нехотя открыла глаза, и увидела ту же комнатку, увитую цветами, в которой ложилась спать накануне. Снаружи раздавался щебет птиц, чьи-то голоса.

– Это всего лишь сон, – прошептала я, а на глазах навернулись слезы, и меня накрыла настоящая истерика.

Я так не рыдала с пятнадцати лет, когда меня обозвал толстой прыщавой уродиной, одноклассник, в которого была тайно влюблена, и, которому решила признаться в своих чувствах.

Нарыдавшись, я встала и прошлась по комнате от нечего делать. Мои спутники отсутствовала, я еще немного побродила и вышла на небольшое крылечко, где висел небольшой умывальник. Умылась утренней росой, пальцами расчесала спутанные волосы. Вернувшись в комнату, накинула плащ и решила погулять по городу, посмотреть местные красоты. С горем пополам я спустилась по шаткой лестнице вниз. Ступив с последней ступеньки, встала и оперлась о ствол дерева, чтоб перевести дух. Ноги тряслись толи от страха, толи от напряжения, сердце в груди трепыхалось, словно пойманная птичка. С детства боюсь высоты, а здесь еще такая ненадежная лестница.