Марш 30-го года

После чая в пять часов все вдруг куда-то исчезали и проваливались по своим делам, даже таким хорошим, как приготовление уроков. На общее собрание сходились немного неохотно, и по всему было видно - во время собрания мечтали тоже о циклозонах, мотоциклах, пятиламповых приемниках.

Первого октября были перевыборы совета командиров. Результаты показались мне симптоматичными. Старый совет, комплект энергичных, бодрых и ехидных коммунаров, проведших крымский поход и открытие рабфака, ушел почти целиком. На его места пришла новая группа, состоявшая большей частью из так называемых интеллигентов - людей, преданных книге и литературному и драматическому кружкам. Старики-командиры откровенно предоставили командные места представителям демократического принципа. В совет командиров вошли: Шура Агеев, единственный коммунар в очках, "Гарри Ллойд", в самом деле похожий на этого артиста, председатель литкружка и поэт Ваня Григорьев - первый любовник, на самом деле отнюдь не склонный к донжуанству, человек, в свои шестнадцать лет впитавший уже какую-то житейскую мудрость, немного вялый, но всегда приветливый и вежливый. Стреляный - человек, играющий на баритоне и, кроме баритона, пока что не признающий иных ценностей.

Шмигалев - страстный и неудачный футболист, всей своей недлинной жизнью доказавший страшный вред физкультуры, ибо всегда ходил с какой-нибудь перевязкой - то на голове, то на руке, то на ноге. Борисов Мига, о котором уже говорилось по поводу печей...

Каплуновский - единственный коммунар, употреблявший тогда бритву, будущий инженер, добросовестный и точный, преданный науке и книжке. Вехова Женя - самая горластая девочка в коммуне, но употребляющая свой голос исключительно в борьбе с преобладающим влиянием хлопцев. Миша Долинный самый сильный, самый добрый и самый покладистый коммунар, тип славянского богатыря в мирное время.

Увенчал эту группу секретарь совета командиров Дорошенко, при выборах которого всем было ясно, что выбирают его специально для того, чтобы было спокойнее. Вася Дорошенко - прекрасный формовщик, но не ему было суждено формовать коммуну имени Дзержинского.

Всякое явление он сопровождал несколко запоздалым вздохом удивления как это так вышло, что оно случилось! провалы в дисциплине вызвали у Васи пассивное страдание и тоже удивление:

- Ну, смотри ты!.. Ну, кто ж мог такое подумать?

Демократический состав совета командиров позволил зато восстановить пацанью власть в их отрядах. Никому не пришло в голову проследить за соблюдением старой конвенции, по которой у пацанов командиры были старшие. Неожиданно в одиннадцатом и двенадцатом отряде оказались на командирских постах Филька и Васька Бородков - сторонники пацаньей автономии. Это были люди убежденные и сильные волей, доктрина пацаньей свободы была ими давно закреплена в борьбе хотя и полной поражений, но славной. Эпоха Дорошенко поэтому сделалась эпохой вольности пацанов, не верящих ни в сон, ни в чох и в глубине души не признающих никаких авторитетов. Изодранные костюмы, испачканные физиономии, поломанная мебель, всякие проявления анархизма сразу омрачили наши дни, и дежурства по коммуне сделались чрезвычайно хлопотливым делом.

Только пятерка дежурных по коммуне сохранила волю и не бросала коммунарский руль. Между ними выделялся Воленко#21, выдвинувшийся еще до похода на первое место и открыто сейчас перехвативший власть у слабого и вялого секретаря совета командиров.

7. ЧАСЫ И ДНИ

Воленко в коммуне выдвинулся неожиданно быстро. В двадцать девятом году он был прислан к нам из коллектора в очередном пополнении и пришел к нам пацаном, но и среди этого легкомысленного и радостного племени он сразу выделился своей серьезностью и сдержанностью. На наших глазах он стал быстро расти.

Такие случаи у нас бывают часто. Смотришь на такого - совсем ребенок, нельзя дать больше одиннадцати лет, а через два года это уже юноша шестнадцати-семнадцати лет. Коммунары метрики с собою не приносят, не приносят и других документов, вообще к ЗАГСу не имеют никакого отношения. Через месяц после прихода в коммуну они часто меняют фамилию, это у нас делается тоже без ЗАГСа, совет командиров достаточно для этого авторитетен, а самое дело тоже совершенно ясное:

- Моя настоящая фамилия не Баранов, а Лазарев - на "воле" переменил...

И совет командиров в приказе по коммуне обьявляет: считать Баранова Лазаревым.

"Воля" дается пацанам нелегко; она подменяет у них не только фамилии: румянец юности, блестящие глаза, выражение спокойной человеческой мысли, искренняя и прелестная игра детского лица - все это тоже подменяется изможденной маской запущенного и озлобленного звереныша. Внешний вид беспризорного, приходящего в коммуну, очень плох, неприятны и непривычны для культурного глаза и его социальные ухватки.

Но и то, и другое, как легкая корочка, очень быстро отмывается в здоровом коллективе.

Иногда такого "изверга" нужно только постричь, искупать и переодеть для того, чтобы от корки не осталось никаких воспоминаний и перед вами оказался прелестный ребенок.