Марш Обреченных. Эстафета

Они оторвались друг от друга. Себастьян жадно протягивал руки сквозь решетку, в надежде, что возлюбленная вернется к нему, но Мелиса, забрав фонарь, ускользнула вглубь коридора, оставив полукровке исчезающий, спасительный свет в напоминание.

Тоска закралась в его душу. Он так одинок в Эль-Фароне. Даже приемный отец не в силах помочь ему. Повезет ли Мелисе? Сжалится над ним король? Совет? Магический Круг?

С тяжелым сердцем Себастьян вернулся на солому, рухнул и постарался забыться сном.

Мелиса!..

— А ведь и ты, полуэльф, оказывается, не безгрешен? — Прорезал темноту осуждающий голос дайкина-храмовника.

Правда, на этот раз, никто и не думал над ним смеяться…

* * *

— Мой уговор остается в силе, человек. Выполнишь просьбу — будете жить.

— Я хочу увидеть Лайка…

Эльф насторожился и полоснул дайкина с явным, не скрываемым презрения, взором.

— Увидишь, — решил остроухий.

— Когда?

— Когда хочешь.

Матеус попытался уловить в словах лесного прихвостня ложь, но тот, если и обманывал, то чересчур умело. Изощрено.

— Хорошо. Тогда поступаем так, ты показываешь мне живого и невредимого друга, я — выполняю твои поручения. Идет?

Острый и быстрый кивок.

На том и сошлись.

— Ступай за мной, дайкин. Тут недалеко…

Они сорвались с места: эльф впереди, человек за ним. Скорым и уверенным темпом. Минуя непролазные заросли крапивы и папоротника. Спускаясь в неглубокие лощины и обминая короткие ручейки. Эльфран казался опустошенным — ни лесной живности, вымершими призраками стояли могучие ялины, своими тенями, погружая участки троп в мистические полумраки. Матеус старался не касаться магии, понимая, что внутренняя сила на эльфийской земле ему вряд ли поможет, а вот навредить — другой вопрос. Если эльф так умело отбил его атаку и призвал неведомую помощь, то, что тогда с ним, с мастером клинка и магии, случиться, в ходе поспешного нападения, здесь в недрах обители остроухих? Невидимые воины браши мешкать не будут, нападут сию минуту, а отбиться от них крайне нереально, так как наступления можно ожидать со всех сторон. Храмовник уповал на одно — справедливость сделки, заключенной между эльфом и им. Но пускай сперва, покажет тело Лайка.

— Уже пришли дайкин, спускайся за мной!

Эльф шустро спрыгнул в едва заметную берлогу, разгреб ветки ялинов, срубленных и сложенных для маскировки схрона.

— Здесь твой дружок, в целости и сохранности.

Матеус подался на голос остроухого, забрался в полумрак норы, вырытой не то медведем, не то зверем покрупнее. Когда глаза привыкли к слабому свету, увидел человеческое тело, обмотанное в рваные эльфийские плащи, наклонился вперед и различил бледные, осунувшиеся черты лица Лайка. Если начальник стражи Откосых гор и был жив, то находился в беспамятстве или глубоко спал. Эльф приник над ним, заслонил, уходящий вглубь земли лаз, своим телом.

— Вот твой сородич, мастер. Ты теперь доволен? Будем дружить?

— Он жив? Что-то чересчур бледен? Чем ты его охмурил?

— Обижаешь маг. Не в наших манерах, так поступать…

— А из-за спины бьете тогда, по каким правилам?

— Ладно-ладно, не серчай. Что было, то — прошло…

Матеус косо посматривал на тело Лайка и на уговорщика.

— Чья берлога, остроухий?

— Надежная. Проверенная…

— Чья?

— А ты догадайся!

— Случаем, не тварей тех?

Эльф ехидно закивал, смеясь.

— Они самые, надежные!

— Вот, бесово племя!

— Ты маг, поосторожней, на моей земле, не зазнавайся! — Эльф протянул руку в направление туннеля и извлек, давно приготовленные заранее им: лук и колчан. В колчане, как договорено, было раньше, одна стрела, с редким оперением из гусиного пера. — Держи.

Матеус злобно схватил орудие сделки.

— Смотри остроухий, что бы все было почину, голова короля за жизни Лайка и подмастерья!

Физиономию эльфа передернула гневная гримаса.

— Еще раз повторяю человечишка, не забывайся! Мое слово — закон! Ты хотел увидеть тело друга? Увидел? Теперь выполняй, что сказано, по уговору!

— Только без напоминаний!..

Матеус выскользнул из берлоги в наступающие сумерки. День быстро сменялся ночью. На рассвете его ждала судьба. Смерть в обмен на жизнь.

— Как я попаду в Эль-Фарон?

— Будешь стрелять из леса, я опущу барьер. Времени дам — пару минут. Достаточно для тебя?

Матеус обдумав и взвесив, решился:

— Дай еще три стрелы!

— Что?! Зачем это?

— Дай!

— Нет!

— Дай, говорю!

— Одна стрела — одна цель! Зачем тогда четыре?

— А вдруг, что пойдет не так?..

— И что тогда? Стрелы спасут?..

— Нет. Но зато спасут подмастерье. Пристрелю в случае безвыходности…

* * *

— Хвой, чего там топчешься?

Ученик в ответ растеряно пожал плечами.

— Ну, так, убирайся с прохода, не закрывай обзор!

Молодой кадет, вжав голову в плечи, вернулся в сторожку, под магический щит.

— Чего разглядывал, Хвой? Не молчи. Язык проглотил? Отвечай, когда старшие спрашивают!

Зорб уверено набирал высоту, обороты в начальствующей иерархии храма. Сегодня он покрикивает на младших учеников, завтра на одногодок, а там гляди, и на молодых мастеровых, заноситься станет? Может приструнить? Охладить жар? Да нет, пускай порезвится! Как ни как — свояк!