Марш Смерти Русского охранного корпуса

Иногда такие дежурства заканчивались стычками с криминальными группами. В одной из них осенью 1942 г. «арнаутскими разбойниками» был убит юнкер Осташкин. Родившийся в Смоленской губернии, окончивший русскую гимназию в Праге и пражскую академию художеств, он работал учителем в Подкарпатье (ныне – Закарпатская область Украины). Данная входившая в состав бывшей Чехословакии территория в марте 1939 г. была захвачена венгерскими войсками и включена в состав Венгрии. Через апухтинское представительство Осташкин поступил на службу в РГЗО, оставив в Закарпатье годовалого сына, мать которого умерла при родах [296].

В конце июля русским была поручена охрана одной из основных железнодорожных линий оккупированной Сербии: участок от албанской границы до станции Ушче занял III подотряд 3-го отряда, а от Ушче до Крушеваца – I подотряд нового 4-го отряда. Личный состав первоначально расквартировывали по железнодорожным станциям, реквизированным зданиям школ, вагонам и палаткам. Рядом с мостами, туннелями и важными дорожными развязками стали спешно возводиться бункеры. Данные укрепления, обеспечивавшие их гарнизонам защиту от огня пехотного оружия, стали основным средством удержания охраняемых объектов для частей РГЗО, а затем и РОК до самого конца оккупации[297].

Один из служащих писал: «Заборы из колючей проволоки закрывают подступы к бункеру. Узенькая тропинка с резкими переломами ведет к массивным железным дверям. Запираются они большим, тяжелым замком, напоминающим средневековье. Да и само помещение своими толстыми стенами, узкими прорезями окон похоже на внутренность замковой башни. Бункер рассчитан на большую команду, но так как в окрестностях все мирно, а неприятеля нет и в помине, то для команды хватает места на втором этаже. Это большая, хорошо оштукатуренная комната, в центре которой стоят нары. Крутая лесенка ведет наверх, а люк, в случае опасности закрываемый тяжелой плитой, ведет в нижний этаж. Стол, несколько стульев, стойка для винтовок и железная печка, вот и вся обстановка. На одной из стен сделано что-то вроде гардероба: висят шинели. Другие украшены фотографиями и картинками из «Сигнала» [немецкий иллюстрированный журнал – А.С.]. На столе лежат несколько истрепанных книг: они давно прочитаны всеми, но других добыть трудно, а поэтому перечитываются по нескольку раз»[298].

В целом слова респондента об отсутствии угроз в полосе развертывания русских подтверждаются сводками не только по району, но и по стране. Например, в период с 26 июля по 5 августа 1942 г. германская армия в Сербии потерь не понесла, а РГЗО потеряла лишь одного человека раненым. Вся тяжесть потерь – 21 убитый и 26 раненых – пришлись на сербских коллаборационистов. Урон повстанцев был оценен в 32 убитых, 15 раненых и 462 пленных (кроме 184 арестованных в Белграде). Кроме того, в плен попали два английских офицера. Трофеями стали 32 винтовки, четыре ручных пулемета, 615 патронов, 10 пулеметных магазинов, 300 волов [299].

В сентябре 1942 г. началась масштабная перегруппировка оккупационных сил в Сербии – в юго-западные районы страны была переброшена сформированная в Банате добровольческая горная дивизия СС «Принц Ойген», укомплектованная этническими немцами – жителями балканских стран (командир – оберфюрер Артур Флепс). Штабы дивизии и артполка, саперный батальон, разведывательный и санитарный отряды разместились в Кральево, штаб 1-го полка, его II и IV батальоны, а также I дивизион артполка заняли Ужице (часть сил IV батальона была отправлена в Пожегу), I и III батальоны – Иваницу, III артиллерийский дивизион – Чачак. Штаб, II и IV батальоны 2-го полка дислоцировались в Рашке, I батальон – в Митровице, a III – в Нови Пазаре[300].