Маршал Италии Мессе: война на Русском фронте 1941-1942

В целом воспоминания Мессе, несмотря на некоторые неточности и одностороннее освещение хода боевых действий, и определенную тенденциозность в освещении вопросов своего руководства войсками, безусловно, содержат богатейший исторический материал, который будет интересен читательской аудитории России. Тем более что мемуары Дж. Мессе «Война на русском фронте. Итальянский экспедиционный корпус в России» были опубликованы в Риме в 1947 году и на русский язык переводились лишь однажды, в 2009 году, с участием авторов.

Предлагаемое читателю издание представляет собой самостоятельное исследование не только истории похода итальянских войск на Восток в составе антикоминтерновского блока государств. Прежде всего, авторам хотелось довести до читателя основные этапы личной биографии маршала, его продвижение по карьерной лестнице, успехи и неудачи, связанные с его службой Италии. Это исследование рассматривает внутренние механизмы итальянской экспансии глазами маршала Джованни Мессе, его подчиненных и сослуживцев, также оценки действий итальянских войск на советско-германском фронте советскими полководцами и современными российскими историками. Время, прошедшее с момента окончания Второй мировой войны, поможет российскому читателю беспристрастно взглянуть на одну из драматических страниц современной истории. Тем более что современная международная обстановка, характеризующаяся ростом напряженности между Россией и Западом, и особая позиция Италии во взаимоотношениях с нашей страной заставляют по-новому взглянуть на события более чем 75-летней давности.

Глава 1 От солдата до маршала

Приход к власти в 1922 году бывшего храброго берсальера и неплохого, в общем-то, журналиста Бенито Муссолини поначалу был воспринят в Италии вполне позитивно. Это произошло в результате знаменитого «марша на Рим» сквадристов[3] (чернорубашечников). Несмотря на то, что по итогам Первой мировой войны Италия оказалась в составе стран-победительниц, внутри государства росло социальное и экономическое напряжение, люди жаждали перемен. Муссолини, на первый взгляд, отвечал ожиданиям соотечественников. Он показался итальянцам «сильной рукой», способной восстановить былое величие Италии. Его первые шаги в политике обнадеживали – кое-что стало меняться к лучшему. То, что дуче постепенно начал закручивать гайки и устанавливать диктатуру, итальянцев сначала не очень заботило.

Главное, он казался человеком дела. Если бы Муссолини сосредоточился на внутренней политике и экономике, возможно, и вышло бы что-то дельное.

Итальянцы до сих пор помнят, что он начал период восстановления экономической и социальной жизни в стране. Чтобы уменьшить безработицу в рамках «Зеленой революции» он курировал постройку более 5 тысяч ферм и 5 сельхозгородов. В связи с этим были осушены и заняты Понтийские болота. Программа мелиорации высвободила для крестьян 8 млн. га пахотных полей, где беднейшие крестьяне получили земли. В большом количестве строились больницы. Он практически искоренил сицилийскую мафию. Были проведены налоговая, таможенная, избирательная реформы. При Муссолини были достигнуты некоторые улучшения в организации экономики: поезда ходили по расписанию, стали убирать улицы, исчезли нищие, а чиновники в рабочее время находились на своих местах. Были развернуты широкомасштабные общественные работы, строительство дорог и мостов. В Италии в тот период было много прекрасных архитекторов, некоторые новые здания, возведенные ими, действительно вызывают восхищение и поныне. Муссолини в архитектуре считал, что монументальность зданий как нельзя больше соответствует духу фашизма.

Но, оказалось, что у него, как у любого карманного наполеона, имелись планы относительно всего земного шара. В итоге, некстати вспомнив времена Римской империи, страна стала проводить крайне экспансивную внешнюю политику, к которой не была готова ни морально, ни материально. После череды неудач во внешней политике Италия стала страной-аутсайдером в Европе, что и толкнуло ее в объятия Германии. При этом немцев (а тем более, австрийцев) Муссолини терпеть не мог, называя одних «европейскими пиратами», а других и вовсе «палачами итальянского народа».