Маршал Италии Мессе: война на Русском фронте 1941-1942

Мессе провёл специальные занятия с командным составом корпуса. Особое место в них уделялось отношению к гражданскому населению, как в Румынии (где они еще находились), так и в России. Все командиры должны были неукоснительно пресекать поступки, ведущие к насилию или злоупотреблению властью. За основу был взят следующий принцип: решительное и агрессивное поведение на поле боя и хорошее, великодушное отношение к безоружному населению и пленным. Много усилий потребовала борьба с эйфорией: все верили в легкую войну за короткое время. Уже позднее, после первых боев, до всех, от командира отделения до командующего армией, наконец, дошло, что эта война слишком серьезная, но моральный удар, который был получен, уже нечем было компенсировать. Конечно, такой поворот событий следовало предвидеть! Но это будет потом.

А пока, первые беседы Мессе с офицерами нашли отражение на страницах дневника одного молодого младшего лейтенанта: «…Сегодня, 19 июля 1941 года, командующий К. С. И. Р. произнес речь… Его Превосходительство сказал много прекрасных слов, выделив свою главную мысль: „Господа, имейте в виду, что эта война – вещь серьезная“. Такое неожиданное заявление нас не взволновало, и было встречено скептически. Мы понимали, что все войны серьезные, но рассчитывали на ее быстрое завершение. Уже все знают, что немцы быстро наступают, а русские, хоть и сопротивляются, но бегут! Такова реальность. Его Превосходительство говорил об этом. Зачем же тогда подчеркивать опасности и трудности? В России холодная зима и мы это понимаем. Ну и что из того?

За обедом очень много говорили. Все комментировали услышанное. Его Превосходительство находился поблизости и прерывал несогласных с его мыслью о войне. Добавить тут нечего. Его Превосходительство любит учеников на войне, но не войну учеников. В конце обеда мы все были убеждены, что генерал хотел погасить слишком распространенный оптимизм, вредный на любой войне.

Конечно, мы немного призадумались. Невольно я вспомнил одну фразу, кажется, из Толстого: „Этот господин хочет меня напугать, но… мне не страшно“. Итак, я иду спать со странным ощущением, не могу свободно думать в своих четырех стенах, ибо мысленно мне мешает „незваный гость“ – генерал Джованни Мессе“»[36]

20 июля 1941 г. Мессе прибыл в Яссы для встречи с генералом Антонеску.[37].

24 июля с ответным визитом к командующему корпуса в Ботошаны на специальном поезде прибыл Антонеску. Вечером в его вагоне состоялся дружеский ужин. Лидер Румынии показался Мессе человеком очень интеллигентным, энергичным, решительным и довольно жестким. Мессе отметил храброе поведение одной румынской дивизии, на что Антонеску процитировал по немецкому бюллетеню следующее: «Уже после 24 часов с момента успеха, командир наказывал высших офицеров за проявленную беспечность на марше, что позволило неприятелю нанести дивизии тяжелые потери». Да, все на войне имеет обратную сторону! Речь о немецких союзниках больше не поднималась, хотя рядом был генерал вермахта, обеспечивающий связь с румынским командованием, а в действительности – советник и второй командир румынских войск. Дальнейшая беседа в основном касалась развития операций на южном секторе фронта – участке румынских вооруженных сил.

Конечно, сказали несколько любезных слов об Италии, но, скорее, из чувства гостеприимства. Но румынская сторона большее внимание уделила проблеме передачи немцами Трансильвании Венгрии. Итальянское правительство ничего не стало делать для исправления этой ситуации. Румыны в начальном периоде войны были увлечены идеей возвращения своих исконных территорий, на что направили все свои основные политические усилия, возможно, даже во вред им самим.

21 июля Мессе прибыл в Бельцы для представления командующему 11-й немецкой армией генерал-полковнику фон Шоберту. Тот оказался настоящим жизнерадостным баварцем с подтянутой фигурой солдата и открытым лицом. Мессе удивился, насколько немец может быть искренним другом Италии. Он с радостью вспоминал свое пребывание в его стране и говорил с особым энтузиазмом о Сицилии. Через несколько месяцев Шоберт погибнет во время разведывательного полета на «аисте» (разведывательном самолете), приземлившись на минное поле.