Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала

Точных данных по масштабам репрессий, обрушившихся на армию после «дела военных» и продолжавшихся до начала войны (хотя пик пришелся на 1937–1938 годы), нет до сих пор. Цифры фигурируют разные – от лукавых «нескольких десятков» до астрономических 70 тысяч.

По подсчетам О. Ф. Сувенирова на основе материалов надзорных производств и картотеки АВКВС РФ, в высшем звене комсостава РККА за период с 1936 по 1941 год 41 человек расстрелян, 2 умерли под стражей, 2 покончили жизнь самоубийством, 1 вышел из тюрьмы живым – итого общее число жертв составило 46 человек. В корпусном звене расстреляно 93 человека, 8 умерли под стражей, 2 покончили жизнь самоубийством, 12 вышли живыми – итого 115 человек. В дивизионном звене расстреляны 222 человека, 18 умерли под стражей, покончили с собой 2, вышел из тюрьмы живым 51 – итого 293 человека. Бригадное звено – расстреляны 373, умерли под стражей 35, покончили с собой 4, вышли из тюрьмы живыми 66 – итого 478 человек. Таким образом, общие данные по высшему начкомполитсоставу РККА составили 729 человек расстрелянными, 63 умершими под стражей, 10 покончившими с собой, 130 вышли из тюрем живыми – итого 932 человека¹¹.

Эти данные далеко не полные. Кроме того, они включают в себя только высший начкомполитсостав. Между тем в самом полном на настоящий момент «именном мартирологе» О. Ф. Сувенирова фигурируют даже красноармейцы и курсанты. Их не смог подсчитать вообще никто. И наконец, они никак не учитывают того, что вслед за «врагами народа» в тюрьмы и лагеря шли их родные и близкие.

Вопросы к следствию

О следствии и процессе 11 июня написано немало. Однако вся историография этого вопроса сводится к большому количеству страниц, написанных на крайне небогатом и изначально чрезвычайно неблагодарном для исследований фактическом материале. По-прежнему важнейшим источником (хотя и далеко не полным и не лишенным известной тенденциозности) по этому вопросу является «Справка о проверке обвинений, предъявленных в 1937 году судебными и партийными органами т.т. Тухачевскому, Якиру, Уборевичу…»¹². Тем не менее, несмотря на закрытость уголовного дела, хранящегося в Центральном архиве ФСБ, начиная с конца 1980-х – начала 1990-х годов его содержание постепенно проникает в открытый доступ.

Поэтому позволим себе остановиться лишь на двух его аспектах – объеме и частично содержании. Напомним, АСД Р-9000 – это многотомная подборка (дело групповое, а каждый том в нескольких экземплярах), состоящая из рукописных и машинописных протоколов допросов и очных ставок, заявлений, свидетельских показаний, так называемых сигналов (попросту – доносов), стенограмм судебных заседаний, обвинительных заключений и справок о приведении приговоров в исполнение.

Во время исследования событий, происходивших с М. Н. Тухачевским, невольно напрашивается вопрос: насколько реально было за время следствия написать «собственноручные показания», позже перепечатанные на ста машинописных страницах при многочисленных вставках, исправлениях и собственных замечаниях? При условии того, что утром 1 июня 1937 года «показания», получившие название «План поражения»¹³, и их первая часть, условно названная «Организация и развитие заговора»¹⁴, были уже готовы.

Сколько для этого нужно времени и когда оно могло быть выделено? Для этого нужно просмотреть весь график событий, происходивших с подследственным с момента ареста до утра 1 июня 1937 года.

Днем 22 мая Маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский был арестован в Куйбышеве. 24 мая доставлен в Москву. По дороге его должны были привести в состояние готовности к даче нужных следствию показаний (чего сделать явно не удалось, поскольку на первых допросах М. Н. Тухачевский своей вины не признавал, а на суде, как следует из стенограммы, по ряду эпизодов опять ушел в отказ).