Маршал Варенцов. Путь к вершинам славы и долгое забвение

После удачно завершившейся Корсунь-Шевченковской операции Ставка ВГК не имела намерений приостанавливать наступательные действия на юго-западе нашей страны и предоставлять передышку вражеским войскам, так как располагала подготовленными резервами войск. Еще в ходе зимней кампании она разработала план окончательного освобождения всей Правобережной Украины и Крыма и наметила последовательность проведения операций. Уже 18 февраля, на следующий день после ликвидации окруженной корсунь-шевченковской группировки противника, Ставка дала указания о проведении подготовительных мероприятий для осуществления второго этапа операции по освобождению Правобережной Украины и поставила задачи войскам 1-го и 2-го Украинских фронтов. Десять дней спустя соответствующую директиву получили и войска 3-го Украинского фронта.

Замысел Ставки состоял в том, чтобы одновременными ударами трех фронтов на Черновицком, Уманском и Ново-Бугском направлениях расколоть немецко-фашистскую группировку войск на изолированные части, завершить разгром групп армий «Юг» и «А» под командованием фельдмаршалов Манштейна и Клейста, очистить от оккупантов Правобережную Украину и, выйдя к Карпатам, создать благоприятные условия для дальнейших действий на запад и в сторону Балкан. Главный удар по важнейшей и наиболее многочисленной группировке противника должны были наносить войска 1-го и 2-го Украинских фронтов на Черновицком и Уманско-Ботошанском направлениях.

1-й Украинский фронт получил задачу силами трех общевойсковых и двух танковых армий нанести удар в южном направлении на участке Дубно — Шепетовка — Любар и разбить немецкую группировку в районе Кременец — Староконстантинов — Тернополь. В дальнейшем предстояло, обеспечивая себя со стороны Львова, наступать на Чортков и отрезать немецко-фашистской группе пути отхода на запад в полосе севернее реки Днестр. Готовность перехода в наступление — 4–6 марта 1944 года. На 8—10 марта намечалось наступление левофланговой 38-й армии в направлении Ильинцы — Райгород для содействия правому крылу 2-го Украинского фронта в овладении районом Гайсина.

После получения директивы Ставки командующий войсками 1-го Украинского фронта генерал армии Н.Ф. Ватутин 20 февраля принял решение о проведении Проскурово-Черновицкой наступательной операции. В ее разработке непосредственно участвовал представитель Ставки Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.

18—20 февраля 1944 года Г.К. Жуков доложил И.В. Сталину свои соображения о развитии наступления. Нужно «поймать» врага на внезапности: немецкое командование, положившись на необычайно рано наступившую распутицу, никак не ожидает от наших войск не то что наступления, а даже элементарной активности. Это «необоснованный расчет», подчеркнул он.

В конце февраля подготовка к Проскуровско-Черновицкой операции велась быстрыми темпами. Командиры и штабы налаживали управление, отрабатывали взаимодействие. И вот что любопытно. Командующий фронтом генерал Н.Ф. Ватутин перед началом операции вызвал командармов на КП для проверки организации взаимодействия. Туда же прибыл и представитель Ставки маршал Г.К. Жуков. «Помню, — вспоминал маршал авиации С.А. Красовский, — он и Ватутин внимательно выслушали доклад командующего 60-й армией генерала И.Д. Черняховского. Затем Жуков задал несколько вопросов и сделал вывод:

— Взаимодействие с авиацией и артиллерией должным образом не отработано. Многие детали еще не продуманы.

Обращаясь к Черняховскому, он спросил:

— Сколько вам нужно времени, чтобы отработать все вопросы с Красовским и Варенцовым?

Иван Данилович, не смущаясь, ответил:

— Если будете присутствовать вы, товарищ маршал, и командующий фронтом, то нужен целый день, а если вас не будет, то одного часа хватит.

— Дожили, Николай Федорович, — улыбнулся Жуков, обращаясь к Ватутину. — Нас гонят. Ну что ж, делать нечего. Придется уходить»[131].

Думаю, этот пример достаточно наглядно показывает, что Г. К. Жуков уже не опекал командующих фронтом и армиями даже при решении таких серьезных вопросов, как организация взаимодействия, так как армиями в тот период уже командовали опытные военачальники.

1 марта 1944 года командующие армиями, начальники родов войск и служб тыла фронта получили лаконичный приказ: «В связи с ранением Николаева (Н.Ф. Ватутина. — Ю. Р.) сего числа на основании указания Ставки Верховного Главнокомандования я вступил во временное командование 1-м Украинским фронтом. Г. Жуков».

Подробно об обстоятельствах ранения Н.Ф. Ватутина рассказывал член Военного совета 1-го Украинского фронта К.В. Крайнюков. Он, как и все сопровождавшие командующего фронтом, был уверен в скором выздоровлении Николая Федоровича. К.В. Крайнюков вспоминал: «Доставив раненого командующего фронтом в военный госпиталь в Ровно и проконсультировавшись с врачами, я доложил о происшествии по ВЧ Верховному Главнокомандующему, сообщил о состоянии здоровья Н.Ф. Ватутина и о том, что оперативные документы не попали к врагу. Сталин более или менее спокойно пожурил нас и с укоризной сказал: