Маршал военной разведки

Однако в Центре не учитывали, что после увольнения из армии Веннерстрем уже не имел прежних возможностей, и продолжали ставить перед ним задачи военного характера. Теперь же требуемую информацию ему приходилось добывать окольными путями, что неизбежно должно было привлечь к нему внимание контрразведки. Кроме того, он уже не мог, как раньше, свободно посещать дипломатические приемы, что затрудняло контакты с ним…

* * *

Поэтому в Центре решили, что оператором Веннерстрема вместо военного атташе В. Никольского будет г. Барановский, имевший более низкий дипломатический ранг. Но все эти предосторожности не спасли Веннерстрема от провала. И во многом здесь виновато руководство ГРУ. Перед увольнением из армии Веннерстрема пригласили в Финляндию на конспиративную встречу с заместителем начальника ГРУ генерал-лейтенантом П. Мелкишевым. Повод для встречи был пустяковый: московский начальник хотел поблагодарить агента за проделанную работу. А ведь это с таким же успехом мог сделать на месте, в Стокгольме, и Никольский.

Но главная ошибка заключалась в том, что для встречи с Веннерстремом Мелкишев воспользовался квартирой заместителя резидента КГБ в Хельсинки А. Голицына, который в декабре 1961 года бежал в США. Так, шведская контрразведка получила первичный сигнал о советском «кроте» в министерстве обороны.

Второй сигнал о «кроте» поступил в Швецию из Англии. Дело в том, что всю разведывательную информацию о новых западных вооружениях ГРУ передавало тем, кто в ней больше всего был заинтересован – советскому ВПК. Поэтому поступавшие от Веннерстрема документы попадали и в Комитет по науке и технике, где с 1960 года работал небезызвестный 0. Пеньковский. И когда в 1961 году он предложил свои услуги англичанам, они достаточно быстро установили, что данные о новейших образцах западного оружия поступают в СССР из Швеции.

Таким образом, кольцо вокруг Веннерстрема начало сжиматься. Дотошные бухгалтеры из контрразведки подсчитали, что за год расходы Веннерстрема превысили его доходы на 17 тысяч крон (ГРУ выплачивало ему довольно скромную сумму – около 3000 крон в месяц, но его постоянные разъезды по Европе по заданию резидентуры требовали больших расходов)…

После этого в дом Веннерстрема в качестве домработницы была внедрена женщина Карин Росен – агент шведской контрразведки СЭПО. В один из дней во время уборки она обнаружила среди стройматериалов на чердаке его виллы шпионское снаряжение. Но полностью изобличить Веннерстрема в шпионаже контрразведка смогла только тогда, когда ее агенту удалось выкрасть из его дома фотопленку «Щит» с переснятыми им накануне секретными документами…

20 июня 1960 года Веннерстрема арестовали по обвинению в шпионаже в пользу СССР. Улики, предъявленные ему, были неопровержимы, и ему ничего не оставалось делать, как признать свою вину. Назвал он и своих последних операторов – В. Никольского и г. Барановского. Правительство Швеции немедленно объявило их персонами «нон грата» и на следующий день они на сухогрузе «Репнино» покинули Стокгольм.

Суд приговорил Веннерстрема за шпионаж к пожизненному заключению. В своем последнем слове Веннерстрем отрицал свою вину и заявил, что история рассудит, был ли он прав, борясь вместе с русскими за мир. В конце 1980 годов Веннерстрема, достигшего весьма преклонного возраста, освободили, и он написал о своей работе на ГРУ мемуары.

Итак, ляпы Серова по работе с агентом «Орел» и их последствиях приходилось расхлебывать уже команде Петра Ивановича Ивашутина.

РУССКИЕ КОРНИ

Военная разведка СССР на протяжении всей своей недолгой истории большое внимание уделяла Франции. В мае 1945 года после безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии окончилась Вторая мировая война в Европе. Если среди рядовых солдат и офицеров стран-победительниц преобладали чувства доверия и благодарности друг к другу, то руководители государств «большой тройки» – США, Франции и Великобритании – подобных чувств не испытывали. Больше того, спецслужбы этих стран стали постепенно с каждым месяцем и годом прессинговать наши вооруженные силы, стоящие гарнизонами в Европе. Нашим разведкам – политической (ПГУ) и военной (ГРУ) – пришлось отвечать «взаимностью». Активность ГРУ особенно возросла с началом «холодной войны». Об одной операции и пойдет речь в этом очерке.

В поле зрения наших военных разведчиков попался гражданин Франции некий Дмитрий Волохов, родившийся в семье русских эмигрантов. Это был образованный молодой человек, закончивший парижскую Школу восточных языков и французский Институт ядерных исследований (ИЯИ). Широкий общекультурный кругозор, знание языков и докторская степень привлекла внимание наших оперативников. Докторскую диссертацию он защитил в ИЯИ.