Маршал Жуков

В этой операции план обмана — план маскировки нам удалось осуществить и, как показал опыт, мы достигли внезапности. Имеется много документов, я мог бы привести десятки и сотни показаний военнопленных офицеров и солдат, которые свидетельствуют, что немецкое командование не знало истинных намерений наших войск. Второй элемент, стремительность проведения прорыва и операции в целом достигалась быстротой прорыва тактической обороны противника, стремительностью выхода в оперативную зону и быстротой разгрома резервов противника. Стремительность является главным, решающим средством против всех мероприятий противника, в том числе против всех перегруппировок противника как из глубины, так и из других участков фронта. Стремительность — главное средство быстрейшего разгрома врага. Надо действовать настолько быстро, чтобы противник везде и всюду опаздывал. Этому нужно учиться, на этом нужно воспитывать наши войска. Наша техническая вооруженность позволяет нам осуществлять самые смелые и стремительные удары. Разбираемая операция с точки зрения стремительности близка к желаемому. Стремительностью действий, быстротой разгрома противника, высоким темпом продвижения войск мы достигли полной оперативно-тактической, а иногда и стратегической внезапности. Надо везде и всюду стремиться к тому, чтобы захватить противника врасплох и поставить его в тяжелое положение. Вы, как участники, переживали сами, когда наши опаздывания в начальный период войны со своими контрманеврами приводили к тому, что противник упреждал нас. Противник везде оказывался на фланге и в тылу наших войск. Эта очень штука неприятная, и она ведет к крупным поражениям. Наоборот, когда мы, пользуясь преимуществом стремительности, сами опережали противника, сами были у него на фланге и в тылу — это всегда приносило успех.

Четвертый вопрос — это точный расчет сил и средств для проведения операции.

Опыт показал, что нельзя ставить войскам непосильные задачи. Практика постановки непосильных задач, кроме потерь, истощения сил и подрыва воинского духа ничего не дает. Мы в этом убедились неоднократно. Исходя из этого Варшавско-Лодзинско-Познаньская операция, а позже и Берлинская операция были достаточно обеспечены средствами прорыва, средствами развития прорыва и преследования — резервами. Я лично считаю, что лучше реже проводить наступательные бои, операции, не истощаться мелкими боями, а копить силы, средства и, собрав их, проводить более солидные операции. Я об этом говорю потому, что за войну я видел много таких генералов, которые ради активности часто проводят частные операции с мелкими целями. Они должны обязательно проявлять активность не в одном месте, так в другом, не в другом, так в третьем. Им все кажется, что этот выступ мешает, и если они захватят его, то будут командовать над противником. Впереди всегда кажется все выгоднее, этим нельзя увлекаться. Надо уметь остановить себя от соблазна и, поскольку дело мы имеем с людьми, людей надо беречь, готовить к серьезным операциям с решительными и глубокими целями.

При подготовке наступательной операции с прорывом позиционной обороны особое внимание должно быть уделено артиллерии как главному и решающему средству разгрома системы огня обороны противника.

Я твердо убежден в том, что допущенные ошибки в расчетах и игнорирование артиллерии нельзя выправить ни героическим поведением пехоты, ни лихой атакой танков, ни ударами авиации.

Пятый вопрос — это самый сложный вопрос подготовки операции, это материальное обеспечение и подготовка тыла к обеспечению операции. Многие командующие не любят заниматься этими делами, многие командиры не любят заниматься тылом, но ведь известно, что у нас был сорван ряд операций по причине материальной необеспеченности и неподготовленности тыла.

Варшавско-Лодзинско-Познаньская операция в материальном отношении была подготовлена хорошо, и тыл справился со своей задачей. Но с выходом армий на линию Познань мы ощущали перебоя в подвозе горючего и боеприпасов. Правда, это может быть потому, что мы перевыполнили план операции. Но современный тыл, поскольку он опирается на достаточно мощные средства подвоза, должен быть готов всегда к продолжению операции. Тем более непростительно нашим командирам тыловой службы, что они оказались недальновидными. Многие наши армии имели специально приданные транспорты подвоза. Еще в период подготовки операции решением Ставки армии были укомплектованы штатными транспортными частями. К тому же мы заранее предвидели большую глубину операции и возможные трудности с подвозом благодаря отсутствию ж. д. мостов через Вислу Тыловые работники не учли этого, и потребовалось Военному совету принять ряд срочных мер, чтобы подать горючее и боеприпасы наступающим войскам. Мы взяли 300—400 автомашин из танковых армий и заставили курсировать их из района Бромберг в Варшаву около 700 км Войсковые транспорты усилили средствами передвижения мотопехоты, и благодаря этим и другим мероприятиям мы вышли из создавшегося тяжелого положения.