Маршалы Наполеона Бонапарта

Бернадот всегда оказывался в самых горячих точках боя, заслужив авторитет настоящего бойца революции. Уже тогда подчиненные шутливо, а кое-кто и подобострастно прозвали его… богом войны! Жан Батист умел быстро и жестко навести дисциплину и порядок среди подчиненных. Он не обладал ярко выраженными талантами тактика и стратега, но брал личным магнетизмом, побуждающим подчиненных следовать за ним, пренебрегая опасностью. Во многих случаях его спасал горячий гасконский темперамент. Но в то же время Жан Батист не был «мясником», т. е. никогда понапрасну не жертвовал жизнями своих подчиненных. Не исключено, что именно эта его черта в гораздо большей мере, чем все иные грани военного дарования, снискала ему неподдельную любовь и искреннее уважение со стороны тех, кто когда-либо сражался под его началом. Он учится хладнокровию и расчетливости. Но уже проявляется его главная полководческая черта: никогда не ввязываться в чересчур рискованное предприятие. Вместе с тем его никто не упрекнул бы в отсутствии мужества. В пылу сражения он всегда на виду, всегда в самой гуще боя. 21 августа 1796 г., во время отступления Самбро-Маасской армии, в стычке под Дейнингом, Бернадот получает рану пикой в голову. «Не будь у меня шляпы, – пишет он брату, – я бы погиб».

Между прочим, со временем неуемное честолюбие, амбициозность и тщеславие возобладают у Бернадота над разумом, взаимовыручкой. Понятия чести и долга будут ставиться им в зависимость от чинов, титулов и денежных пожалований. Его упрямый, независимый характер приведет к тому, что он будет чисто формально выполнять, а иногда и уклоняться от приказов, не несущих какой-либо выгоды лично для него. Любопытно, но это почувствуют не только во французской армии, но и в армиях союзников, когда Бернадот будет воевать на их стороне против Наполеона.

Годы, проведенные Бернадотом в рядах Самбро-Маасской армии (1794–1796 гг.), когда он участвует практически во всех мало-мальски серьезных военных операциях, делают его известной личностью в глазах начальства и еще больше способствуют его популярности в солдатской массе. Во многих случаях Жана Батиста выручает его беарнский темперамент. Он как никто другой умеет заставить себя слушать и подчиняться своим приказам. Поток пламенного красноречия, который он обрушивает на головы солдат, когда того требуют обстоятельства, заставляет даже самых отъявленных смутьянов идти на попятную.

В первый раз судьба свела его с Бонапартом в далеком 1797 г. во время Итальянской кампании. Бернадот и его 20-тысячный корпус были посланы на подмогу Наполеону. 22 февраля 1797 г. отряд Бернадота прибыл в Милан, столицу Ломбардии. С самого начала отношения генералов не задались. При личной встрече 3 марта 1797 г. в местечке Ла-Фаворита близ Мантуи они не понравились друг другу. Слишком разные, эти люди были и слишком похожи, преследовали одни и те же цели: прославиться и подняться как можно выше, благо после революции это стало возможным независимо от происхождения. И все же скупой на похвалу Бонапарт отдал должное выучке и дисциплине приведенных к нему бернадотовских солдат: «Прекрасные войска, в превосходном состоянии!»

Очень скоро война предоставляет Жану Батисту прекрасный шанс показать заносчивому «коротышке-корсиканцу» все, на что он способен. В бою при Тальяменто (16 марта 1797 г.) именно его стремительная атака под ураганным огнем австрийской артиллерии обеспечила победу французам. Но с той поры Бонапарт стал «притормаживать» Бернадота, явно почувствовав в нем скрытые до поры до времени неограниченные амбиции. В своих характеристиках он называет его «одним из выдающихся защитников Республики», но на деле старается не дать Бернадоту развернуться, а то и отправить с глаз долой, например в Париж – отвезти пять… захваченных у австрийцев знамен. Правда, в письме к Директории командующий Итальянской армией лестно именует Жана Батиста «превосходным генералом, уже стяжавшим славу на берегах Рейна, и… одним из тех командиров, которые в наибольшей степени содействовали славе Итальянской армии».