Маршалы Наполеона Бонапарта

Крутые перемены в «настроениях» столь испытанного вояки объяснялись очень просто. У супруги первого консула Жозефины появились свои виды на перспективного генерала: она задумала женить его. Чтобы не упустить завидного жениха, Жозефина стала оказывать Нею «высочайшее покровительство», настояв перед Бертье на удовлетворении всех пожеланий упрямого «красномордого». Это она решила, что хватит 33-летнему боевому генералу с гусарскими замашками в свободное от службы время музицировать на флейте. (Мишель, кстати, очень недурно играл на этом благородном инструменте.) И тем более «снимать стресс» с помощью некой Иды Сент-Эльм – большой мастерицы по ублажению высшего командного состава французской армии, от генерала-инженера Армана Самуэля Мареско до командующего армией генерала Моро. Губа не дура была, кстати, у Иды – все генералы как на подбор выдающиеся специалисты. Именно Жозефина по-женски мягко, но настойчиво указала Мишелю на 20-летнее сокровище – красавицу, умницу, подругу ее дочери Гортензии – Аглаю Луизу Огье (1782–1854), племянницу и еще одну элитную воспитанницу камеристки королевы Марии Антуанетты мадам Кампан. Грациозное чудо было отменно воспитано и к тому же весьма недурно пело. В общем, «рыжегривому льву» прямым текстом сказали о недопустимости дальнейших сеансов расслаблений с помощью дам полусвета с их изысканным букетом «галантных болезней».

Примечательно, что первая встреча будущих супругов могла оказаться и последней. Жених-вояка, никогда не общавшийся с благородными девицами, был крайне робок и неловок, а невеста-выпускница-пансионерка – холодна и неискренна. Именно Жозефина, дама более чем искушенная в амурных делах, убедила Аглаю – высокую, очень аппетитную брюнетку с томным взором огромных черных глаз, что такой герой, как «красномордый» и огненно-рыжий, зеленоглазый и громогласный Мишель Ней с его бурным гусарским прошлым, казарменными замашками и кровавыми побасенками про войнушку, вполне достоин быть ее избранником. Нею поначалу тоже не понравилась девица Огье: она показалась ему чересчур воспитанной «мамзелью с манерами», т. е. не тем, что ему нужно! Это – не утеха воина! Именно Жозефина заставила лихого генерала приодеться, сменить прическу, состричь помпезную гусарскую косичку, отпустить окладистые бакенбарды, не брезговать новомодным одеколоном (причем как наружно, так и внутрь – для плезира!) и подарить невесте дорогие украшения. Мишель по-военному просто объяснился с прелестницей: он не обещает ей сказочного богатства, но слава супруги… «первой шпаги Франции» ей обеспечена! (Три выдающихся бретера наполеоновской армии – Ланн, Мюрат и Ней – задирали тогда всех вокруг, чуть что – постоянно щелкая эфесом о ножны!) Не прошла даром и проведенная Жозефиной работа: искусные куаферы и модистки сделали жениха неотразимым, а невесту – очаровательной. 33-летний Мишель и 20-летняя Аглая пригляделись друг к другу под другим ракурсом и окунулись… «в роман». «Романились» они недолго, и уже 5 августа 1802 г. один из самых перспективных женихов из армейской касты наполеоновской Франции оказался «окольцован». По сути дела, это был типичный брак по расчету, поскольку никаких горячих чувств молодые люди не испытывали. Однако с годами Аглая стала для Мишеля верной супругой и заботливой матерью его четырех сыновей: Жозефа Наполеона (1803–1857), Мишеля Луи Феликса (1804–1857), Эжена Мишеля (1806–1845), Наполеона Анри Эдгара (1812–1882).