Маршалы Наполеона Бонапарта

От Смоленска Наполеон предпочел двигаться отдельными корпусами, а не всей армией в целом. Это было ошибкой, поскольку неприятель мог преследовать его не сзади, а параллельно, нападая на разобщенные, потрепанные и уже деморализованные корпуса. В бою под Красным бывшему корпусу Даву пришлось в очередной раз прорываться сквозь русские войска, теряя пушки, солдат, обоз. В результате арьергард маршала Нея оказался отрезан от французской армии, и шансов на спасение у него не осталось. Однако Ней сумел найти выход: он переправился по тонкому льду через Днепр и привел остатки своего отряда – 600–800 человек – в Оршу к Наполеону. «Храбрейший из храбрых» посчитал, что Даву преднамеренно не помог ему и позволил русским солдатам Милорадовича, Платова и Уварова добить его корпус. На самом деле у Даву просто не было сил отбиваться от врага, и когда он пришел публично извиниться перед братом по оружию, то услышал в ответ: «Я, господин маршал, не упрекаю вас ни в чем; Бог все видел, Он и рассудит!» Бог рассудил по-своему: Нея после поражения при Ватерлоо расстреляли… французы, а Даву умер своей смертью, не запятнав себя предательством.

К концу декабря 1812 г. в распоряжении Даву осталось всего-навсего 1,5 тыс. солдат и около 800 офицеров – все, что уцелело от его корпуса!

Под занавес русской кампании, уже после отъезда Наполеона во Францию, тем, что прежде именовалось Великой армией, командует король неаполитанский Иоахим Мюрат. В прусском городке Гумбинен на военном совете между ним и Даву происходит примечательный диалог. Созвавший совет король Иоахим, дав волю озлоблению против императора, воскликнул: «Нельзя служить безумцу! Из-за него мы не можем спастись; ни один европейский принц не верит больше ни его словам, ни его договорам! Прими я предложение англичан, я был бы таким же великим государем, как австрийский император или прусский король!» Возглас Даву остановил его: «Король прусский, император австрийский – государи Божией милостью, а вы если и король, то единственно по милости Наполеона и пролитой французской крови!»

Несмотря на независимость, жесткость и тяжелый неуживчивый характер, Даву остался до конца верен своему солдатскому долгу и своему императору. А казалось бы, он с его аристократическим происхождением мог бы весьма благоприятно отнестись к возвращению династии Бурбонов. Революционные времена с их возвышенными порывами, которым отдал дань и благородный Даву, давно миновали. Но маршал не пошел на предательство и продолжал оборонять Гамбург, несмотря на то что Наполеон 6 апреля отрекся от престола! Когда русский генерал Беннигсен, командовавший осадным корпусом, сообщил Даву об отречении, маршал невозмутимо ответил: «Император Наполеон не передает мне приказы через русских офицеров!» Он сдал Гамбург, лишь когда в Париже установилась власть Бурбонов, и к нему для передачи командования прибыл его брат по оружию генерал Жерар! Упрямство Даву Людовик XVIII «оценил по достоинству»: тот стал единственным из маршалов Бонапарта, которому отказали в праве присягнуть вернувшимся Бурбонам! Луи Николя отнесся к случившемуся спокойно: никто и ничто не могло вычеркнуть его имя из пантеона воинской славы Франции!

Во время знаменитых «Ста дней» Даву смог с чистой совестью вернуться под знамена своего императора и стать его военным министром. (По прибытии Наполеона с Эльбы в Тюильри его встретили только два маршала – Лефевр и Даву!) Сам Луи Николя просится в действующую армию, но Наполеон настаивает: «Я не могу доверить Париж никому, кроме вас!» Правда, после рокового Ватерлоо Бонапарт горько пожалеет, что Даву не было с ним в его последней битве. С разгромом под Ватерлоо все надежды рухнули окончательно. Теперь уже все тяготились Наполеоном, даже «железный маршал»! Он сказал посланцу от императора: «Ваш Бонапарт не хочет немедленно уехать; но мы хотим избавиться от него. Его присутствие стесняет нас. Он нам надоел. Если он надеется, что мы снова позовем его, то он заблуждается. Нам он больше не нужен. Передайте ему от меня, чтобы он убирался, и что если он не уедет немедленно, то я велю арестовать его». Жестко, но честно: не судят только победителей, не так ли?!

Правда, отповедь Даву не спасла его от возмездия со стороны вернувшихся в Париж Бурбонов. Маршал был отправлен в отставку без всякого денежного содержания. Даву энергично протестовал против чисток в армии, против суда над легендой французского оружия маршалом Неем (хотя друзьями они не были никогда!).

...