Маршалы Сталина

В 1934 г. на XVII съезде партии Берия впервые вошел в состав ЦК ВКП(б), то есть сделал очень серьезный шаг к вершине власти. Но по-настоящему он обратил на себя благосклонное внимание Сталина, как принято считать, в 1935 г., когда вышла в свет брошюра «К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье» с именем Берии на титульном листе. Эта небольшая книжка стала предшественницей знаменитого «Краткого курса» истории ВКП(б), заявив о беспрецедентной роли Сталина в развертывании революционного движения в регионе. Для упрочения культа личности Иосифа Виссарионовича она оказалась незаменимой, и вождь по достоинству оценил усилия земляка.

В августе 1938 г. произошла новая кадровая перестановка: Берия отправился в Москву первым заместителем Н.И. Ежова, наркома внутренних дел СССР, чтобы уже через четыре месяца самому занять кресло наркома. Почти сразу же Лаврентий Павлович стал кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б), заместителем председателя Совнаркома СССР. Он оказался похитрее, поизощреннее своих предшественников на посту наркомвнудела, а стало быть, и более нужным Сталину, чем Г.Г. Ягода и Н.И. Ежов.

В первую очередь он умело воспользовался некоторым отрезвлением Сталина и его ближайших сподвижников, понявших, в какую пропасть может затянуть (и их самих в том числе) волна репрессий. «Наверху» было сочтено необходимым притормозить маховик бессудных расправ. А чтобы отвести всякую ответственность от вождя и его клевретов, прибегли к привычной мере: жертвы списали на «врагов народа», якобы пробравшихся в органы НКВД. Берии выпала редкая удача предстать перед общественным мнением эдаким орудием справедливости, и он этот шанс не упустил. Цинизм редкий, будто не он до этого сеял смерть в Закавказье, будто не под его непосредственным руководством палачи расправились с Маршалом Советского Союза Блюхером.

17 ноября 1938 г. по предложению комиссии, в которую вошли начальник управления кадров ЦК ВКП(б) Г.М. Маленков и новоиспеченный заместитель наркома Берия, было принято совместное постановление ЦК и СНК СССР «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия». В нем, как и в еще одном постановлении «О порядке согласования арестов» (1 декабря 1938 г.), шла речь о необоснованности массовых арестов, осуждался глубоко укоренившийся упрощенный порядок расследования, при котором следователь ограничивался получением от обвиняемого признания своей вины, признавался факт фальсификации органами НКВД многих дел. Постановления запрещали производство каких-либо массовых операций по арестам и выселению, было предписано производить аресты только по постановлению суда или с санкции прокурора.

Казалось, возвращалась справедливость. Например, к началу Великой Отечественной войны получили свободу несколько тысяч военных, среди которых были будущий Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский, генералы армии А.В. Горбатов, К.Н. Галицкий, генерал-лейтенант Л.Г Петровский и другие.

Но, во-первых, на время притормозив репрессии, режим потом с лихвой наверстал упущенное, а во-вторых, истинный замысел кампании по «восстановлению» социалистической законности выдает личность человека, который ее организовывал. Вчера — палач, а сегодня — поборник закона, не издевательство ли это над здравым смыслом?

К слову, Сталин прекрасно знал, что представляет собой его ближайший сподвижник. Бывший министр иностранных дел СССР, а в описываемый период — посол в США А.А. Громыко вспоминал более чем выразительный эпизод, связанный с Ялтинской конференцией союзников в 1945 г. Во время обеда, который советская делегация давала в честь американцев и англичан, президент Ф. Рузвельт, указывая на Берию, обратился к Сталину с вопросом:

— Кто этот господин, который сидит напротив посла Громыко?

Видимо, прежде чем сесть за стол, Лаврентий Павлович не представился Рузвельту. Сталин без тени усмешки ответил:

— А-а! Это же наш Гиммлер. Это — Берия^{184}. Что тут добавишь?..

Берия гораздо более чутко, чем его предшественники, улавливал различные настроения в «верхах». Так, Сталин не желал сокращения того потенциала дешевого труда, без которого не могла существовать советская экономика и который предоставлялся ГУЛАГом. Зная об этом, наркомвнудел превратил вверенное ему ведомство в крупнейший производственный наркомат. Силами заключенных, а их к началу Великой Отечественной войны в лагерях и колониях было более 2,3 млн. человек, прокладывались судоходные каналы, строились аэродромы, железные и шоссейные дороги, возводились крупнейшие производственные комбинаты, добывались золото, нефть, уголь, заготавливался лес, производились снаряды и обмундирование для армии^{185}.