Маршмеллоу: роман толстушки

— Да, — задыхаюсь я, моя плоть жаждет его, — пожалуйста, — я тянусь к поясу его брюк, нахожу пуговицу, расстегиваю её и расстегиваю ширинку. Когда он опускает их на пол, я любуюсь силой его тела и красотой его длинного, толстого члена. Он такой твердый и покрытый венами, как и всё остальное, и при виде его я чувствую, как у меня течет слюна.

— Ты хочешь этого? — спрашивает он, беря свой член в руку и любовно поглаживая его.

Я чувствую жар между бедер:

— Хочу.

— Тогда передвинься на кровати и раздвинь ноги. Я собираюсь войти в тебя так глубоко, что ты будешь чувствовать меня несколько недель.

Я задыхаюсь, отползаю назад, как он просит, и заворожено смотрю, как он забирается на меня и прижимает свой кончик к моей щели.

— Ты создана для меня, сладкая, — говорит он, похотливо водя кончиком члена по моим сокам, — и эта киска, — он входит в меня одним резким толчком, — теперь моя.

— О боже, — задыхаюсь я, ошеломленная его размерами. Я не знала, что когда-нибудь смогу почувствовать себя такой… полной. Это великолепно.

— Не боже, сладенькая. Зови меня по имени, я теперь твой бог в спальне.

— Картер. О, Картер, — зову я, пока он двигается вперед-назад, сначала медленно, пока я растягиваюсь вокруг его члена. Моя сердцевина трепещет, когда он входит и выходит.

— Такая тугая, такая мокрая. Твоя киска сжимает мой член так, как надо, — стонет он, — держись за меня, сладкая. Я собираюсь оттрахать тебя как следует.

Я хватаюсь за его выпуклые бицепсы и едва могу дышать, когда он приближает меня к небесам, как никогда раньше. Ничто в мире не может быть таким восхитительным — даже торт и шоколад.

— Быстрее, — задыхаюсь я, желая ещё и ещё. Я обхватываю ногами его бедра, делая толчки ещё глубже, мне нравится, как он трахает меня, как трясется моё тело, как подпрыгивают груди. Я держусь одной рукой за голову, а другой впиваюсь в его бицепс, кровать стучит, стучит, стучит, звонко о стену, — я сейчас кончу, — стону я, в низу живота разливается жар, всё мое тело готово взорваться.

— Да, сладкая, кончи для меня, — он склоняет голову и берет в рот мой сосок, и тут происходит удар. Оргазм захлестывает меня, и я откидываю голову назад.

— Картерррррр!

— Ебать. Меня, — слова вырываются между стиснутыми зубами, когда он изливается в меня, за несколько секунд до того, как он целует меня, словно забирая часть моей жизненной силы. И я хочу этого, я хочу, чтобы моя энергия смешалась с его энергией и окутала нас обоих в этот кокон совершенства.

Я влюблена, это звучит безумно, когда мы официально познакомились только сегодня, но в нем есть что-то такое, что говорит мне о том, что он — тот самый мужчина, которого я буду жаждать вечно. Я отчаянно надеюсь, что он чувствует то же самое по отношению ко мне.

— Я знал, что ты будешь чувствоваться потрясающе, но я не ожидал, что это будет так хорошо, — говорит он, касаясь губами моих губ, прежде чем засосать мою нижнюю губу между зубами.

— Это было… — я качаю головой, не зная, что сказать, чтобы оправдать эти ощущения.

Он смеётся и снова целует меня:

— Я знаю, я тоже это почувствовал. Я мог бы трахать эту твою киску до конца своих дней.

До конца своей жизни? Я чувствую себя как легкомысленная школьница, это действительно происходит.

Глава 12

Картер

— Доброе утро, сладенькая, — шепчу я, целуя Маршу в нос, когда она открывает глаза и фокусируется на мне. Она выглядит такой счастливой сейчас, и я клянусь себе, что мой долг — сохранить её улыбку такой до конца её жизни. Она так дорога, прекрасна и невинна. Вчера вечером, когда мы отдыхали от того, что трахали друг друга, она призналась мне за ужином в номере, что у неё никогда раньше не было отношений. Мир не был добр к ней, и ей трудно поверить в то, что люди искренние.

Я ненавижу, что мир относится к ней иначе, чем к богине, которой она является, и обещаю сделать всё, что в моих силах, чтобы компенсировать всё это безобразие. Моя женщина заслуживает того, чтобы чувствовать себя особенной.

— Доброе утро, — шепчет она, придвигая свое теплое тело ближе к моему, целуя меня, пока я вдыхаю её насыщенный аромат и скольжу вдоль неё, — спасибо, что ты ещё здесь.

Я хмурюсь, глядя на её милое лицо, целую её губы, и её уязвимый взгляд возвращается ко мне.

— Почему я должен хотеть быть где-то ещё? Мне казалось, я ясно выразился. Я хочу, чтобы ты была моей, я хочу, чтобы весь мир знал об этом.

— Я верю тебе, верю.

— Но?

— Это глупо, — она смотрит в сторону, и я кладу пальцы на её подбородок, чтобы притянуть её обратно.

— Расскажи мне.

— Мне приснилось, что всё это было каким-то ужасным розыгрышем в социальных сетях. Все смеялись надо мной, и ты тоже…

— О, милая, это точно не розыгрыш, — уверяю я её, убирая волосы со лба, — это очень реально.

Её нижняя губа дрожит:

— Этот сон был самым ужасным.

— Просто кошмар, — говорю я, наклоняясь и целуя её веки по очереди, — я знаю, что говорить об этом безумно рано, но я люблю тебя, Марша. И я никогда не сделаю ничего, чтобы причинить тебе боль.