Марсианин

Он осторожно взял чашечку, поднес ее к губам и полной грудью втянул приятный аромат. Сделал глоток и сосредоточился на ощущениях. Волна тепла пошла от желудка, приятно освежая.

– Палыч! Атомщики нам готовы выделить дополнительную мощность уже через полчаса. Диспетчера также гарантируют переброску дополнительной мощности. Можем начать раньше срока.

– Согласовано?

– Да!

Адреналин хлынул в кровь. Руки от переизбытка кофеина в организме стали подрагивать. Пришлось поставить чашку с кофе на столик.

– Запускай генераторы первого каскада, – сказал он и решительно зашагал к своему креслу.

Вокруг на пультах управления забегали огоньки, на мониторах поползли вверх кривые мощностей.

Группа

– Серьезно валит! – сказал Юрий, баюкая в ладонях большую кружку чая. – Если так до утра валить будет – завалит на фиг.

– Ниче, не впервой, откопаемся, – оптимистично откликнулась Юля.

– Я последние два километра чисто по погоняле шел. В трех метрах ни хрена не видно.

– Да, мы заметили, как ты там бродил, – вставил Николай, – даже орать пробовали, но весь наш ор в этом белом болоте тонет.

– Это так. Я вас услышал уже совсем рядом. Ну и марш-бросок вышел… давно так не выкладывался.

– А ты откуда идти-то начал? – сочувственно спросила Эля.

– От восемнадцатого километра. Попросил, чтобы меня туда подбросили. Там от трассы лесотехническая дорога идет и пересекается с вашей в пяти километрах отсюда.

– А! О! Выходит, ты за неполных четыре часа двадцать километров по снегу отмахал, – прокомментировал Николай, вертевший карту погонялы.

– В соревнованиях не участвовал до этого? – спросил Владимир.

Юрий глотнул чаю, помотал головой и ответил:

– Не! Мне эти соревнования неинтересны. Я больше гулять люблю, чем бегать.

– А чего так припоздал? – поинтересовался Михаил. – Чего там начальство на выходные надумало делать?

– Да у них на прошлом эксперименте с записью результата великий облом случился. Почти половину упустили, вот и решили переделать срочно, чтобы из графика не выбиваться. На общем собрании постановили. Решили сегодня ночью повторить. Вот я и тормознулся, пока все свое не настроил и не сдал группе. Моего присутствия при эксперименте совершенно не требуется – наоборот, даже гонят подальше, чтобы под ногами не путался, – вот я и здесь.

– Сегодня, говоришь, будут эксперимент делать?

– Ага!

– А нам тут от этого вашего эксперимента не перепадет? – полушутя-полусерьезно спросил Вадик.

– Не. Слишком далеко, чтобы перепало. Там весь внешний эффект – в акустической волне при выключении главной мощности. Даже на самом поле Полигона в эпицентре если стоять будешь – оглохнешь часа на два, да и только. Был прецедент с одним олухом из рабочих, потому и знаю, – вполголоса добавил Юрий. – А из излучений – что-то типа легкой радуги и никакого жесткого. Кстати, красивая радуга очень. Но сейчас не увидите. За такой пеленой – нереально.

Он решительно допил остатки чая и протянул кружку за добавкой.

Костер весело гудел пламенем, поднимая в снежное небо тучу искр. От него веяло теплом и уютом. Тепло не только растопило окружавший его снег, но и успело подсушить приличный пятачок грязи вокруг. Тонкий тент, повешенный над бревном, где сидели люди, служил не только защитой от сыпавшегося с неба снега. Задняя часть тента, загнутая книзу, отражала тепло костра на сидящих, добавляя комфорта.

Николай вновь вынул из внутреннего кармана куртки погонялу и посмотрел на экран. Оказалось, что он ее за суетой встречи Юры Чернова забыл выключить, и теперь две отметки – зеленая и красная – наложились одна на другую и весело перемигивались, отчего казалось, что метка сама собой меняет цвет: зеленая – красная, зеленая – красная. Николай щелкнул выключателем, и экран погас.

И в этот же момент земля под ногами вздрогнула.

Полигон

– Есть пробой!

– Отлично! – руководитель пятой группы пребывал в приподнятом настроении.

Все шло просто замечательно. Нигде ни одного сбоя, никаких сторонних помех, что иногда, к досаде исследователей, случались. Ничего, что могло бы помешать довести эксперимент до конца.

Он осторожно убрал пальцы с пульта управления и бросил взгляд на монитор внешнего обзора. Там, так же как и всегда, переливаясь всеми цветами радуги, сверкал «хрустальный шар».

Так его назвали наблюдатели, когда впервые увидели над Полигоном.

Когда теоретики только-только вывели возможность существования таких «шаров», от них ожидали всего самого худшего. И жесткого излучения, и мощных ударных волн при закрытии канала. А оказалось, легкая радуга и хлопок мощностью до полукилограмма в тротиловом эквиваленте. Только и хватает, что снег на Полигоне слегка взвихрить да напугать ворон в округе.

Даже удивительно, что он оказался таким безобидным.

Впрочем, окна хозпостроек, смотревшие в сторону эпицентра, старались делать покрепче и на время пусков установки закрывать специальными ставнями. На всякий случай.