Марсианин

— Конечно! Если у них есть только один мир и он единственный, то они вряд ли рискнут устроить всемирное побоище. Потому, что и сами сгинут. Но если у них будет в запасе таких миров хотя бы несколько — они этим пожертвуют сходу. А ведь там, не несколько миров — там их миллиарды. И попробуй среди них найти их базы и поуничтожать. Прикиньте, насколько это вообще реально. Но и это ведь не главное. В этих условиях капитализм вполне может стать вечным.

— Да ну ты хватил! Вечный капитализм?! Ведь это полностью противоречит Базовой Теории!

— Нисколечки! Не противоречит. Потому не противоречит, что капитализм сдохнет, по теории, по двум причинам. Первая потому, что на этой планете, и в этом мире наша экономика и социальная система — самые эффективные. Вторая, она связана с первой причиной, — капитализм, как паразитическая система, может существовать только при постоянном расширении своей зоны питания-паразитирования. Любая остановка — смерть. Любое уменьшение избытка ресурсов хотя бы до нормы (с нашей точки зрения нормы — им-то как раз недостаток) тоже смерть. Капитализм не может развиваться без постоянного расширения зоны своего грабежа. Зоны паразитирования. Здесь у нас, они упёрлись в естественное ограничение — планета кончилась. И мы их по всем фронтам тесним. Они теряют одну страну за другой. Их рынки сбыта съёживаются как шагреневая кожа. С этим же удорожается производство, падаетное ограничение — планета я зоны своего грабежа. социальная система — самые и без того низкая эффективность экономики. Они уже упёрлись в предел, когда еле-еле балансируют в эффективности экономики чуть выше нуля. У них остался только один резерв — повышение и так без того высокой эксплуатации оставшихся колоний, и снижение уровня жизни среднего класса в своих странах (от чего тамошний охлос нас всех так ненавидит). Но представьте, что будет, если у них внезапно появятся новые территории и общества под разграбление! Внезапно снимется то самое ограничение, что у них сейчас есть. Они не только получают материальные ресурсы, но и возможность укрыться. От возмездия за преступления. Преступления в этом мире. Да и за будущие преступления в тех мирах, в которые прорвутся.

— То есть, ты считаешь, что надо им обрубить возможность выйти в эти миры? В том числе и физически?

— Да. В том числе и физически. Но не знаю как.

— А наши умники?

— Умники также не знают. Но я уже дал задание и они начали разработку. Единственное, что мы сейчас можем сделать — это закрыть вообще проект от посторонних наблюдателей повышением уровня секретности до максимума. И дезинформацией противника. Благо повод для этого есть.

— Ты имеешь в виду пропавший спутник? — смекнул подполковник.

— Ну да. Дать «утечку», например, что н чего тамошний охлос нас всех так ненавидитя колоний, и снижение уровня жизни среднего класса в своих странах. на его борту велись сверхсекретные разработки какого-то оружия или велись сверхсекретные исследования в области, ну предположим, биологии. Из-за чего мы под благовидным предлогом сможем закрыть весь район и прилегающие территории. И амеров напугаем, что эта дрянь из-за их же глупости могла приземлиться им же на голову.

— Убедил. Хоть последнее и очевидно, но первое… Местами, что ты мне тут заяснял, далеко неочевидно. Всё равно, оформи это всё и надо подавать наверх. А закрывать, пожалуй, надо прямо сейчас… Если правда то, что вы тут с полковником надумали — действительно будет очень неприятно. Пойду-ка я к генералу… А, впрочем, пойдём вместе. Если что — язык подложишь в нужное время и в нужном месте. А! Кстати! Мне твоя идея о «туристах» понравилась. Надо бы и её проработать. А вдруг кто попадётся!

— УЖЕ прорабатывается!

— Неужели?!

— Уже давал задание.

— Ну ты и шустрый!

Земля-2. Военный совет

Утром, когда все только-только просыпались, Владимир, как он обычно и делал, вскочил со своего ложа и побежал ставить чайник на кухню. Ложе у него было — туристский коврик, расстеленный на паркете, а постель — стандартный спальник. Спал он, обычно, в спортивном костюме, так что и одеваться ему собственно не пришлось. Только одеть ботинки.

Не успел он поставить чайник на плиту, как в дверях кухни «нарисовался» Михаил.

Михаил осторожно глянул вдоль коридора, вошёл в кухню и заговорщически посмотрев на Владимира, задал ему мучивший его вопрос.

— Как там дела с документами? — тихо спросил он.

— Уже делаются, — также тихо, но мрачно ответил Владимир.

— Что-то не так?

— Да всё так и… не так!

Владимир поморщился, мотнул головой и добавил.

— У них тут не просто взяточничество… а мегавзяточничество. Купить всё можно. Родную мать продадут в рабство, если цену достаточно большую предложишь.

— Н-да! «Весёленький» мирок нам попался.

— И не говори.

— Но с другой стороны, если будет достаточно денег, сможем здесь ассимилироваться быстро и без особых проблем. Если документы будут достаточно хорошо сделаны.

— Ты меня не до конца понял, — сказал Владимир, и выразительно посмотрел на Михаила, — у нас будут не поддельные, а НАСТОЯЩИЕ документы.

— Это как?!!