Марсианин

Как хорошо было видно, уже никакая медицина тому охраннику помочь была не в силах. Фонтан крови, хлеставший из его шеи очень быстро залил пол. При такой быстрой кровопотере умирают в течение всего-то пары минут.

Но и среди нападавших тоже были потери. Один из четверых свалился на тротуар и больше не двигался.

Всего за несколько мгновений, вестибюль превратился в филиал ада.

Вадик сидел за колонной плотно подобрав ноги и боялся, что убийцы, заметив его откроют огонь и по нему. Опасение было обоснованное, так как подтверждалось рассказами о повадках наёмных убийц или, как их тут называли, «киллеров».

Его слегка успокаивало то, что убийцам он не должен быть виден. Но меж тем он хорошо видел тех, кому предназначались в первую очередь эти самые пули.

Жирное тело его «Альтер эго» лежало на ступеньках, ведущих вниз и не двигалось. Вадик видел его стриженный затылок, простреленный малиновый пиджак (какая безвкусица! Ведь до сих пор не сменил!), и его раздирали противоречивые чувства.

Ему казалось, что это он там валяется на ступеньках, как дичь простреленная охотником и ему хотелось подбежать и спасти.

Но с другой стороны… он знал, что этот человек, далеко не он. Возможно, у них гены одинаковые, но то что он из себя представляет, никак Вадиком, из мира Земли-один быть не могло. Эта жирная скотина, была именно ЖИРНОЙ СКОТИНОЙ.

Но не Вадиком Дьяченко.

С другой стороны, это был человек. Человек, ныне отчаянно нуждающийся в помощи.

«Скотиной, нуждающийся в помощи…» — у Вадика, под впечатлением увиденного явно началось эдакое раздвоение психики. Разные части его Я, устроили настоящий морально-этический диспут внутри его черепной коробки.

«Так может, пусть подохнет?» — мелькнула у Вадика мысль совершив очередной вираж метаний. Но вторая, светлая часть его Я тут же ему возразила:

«Так ведь это человек. И человек, который почти что твой брат — старший брат».

Вадик посмотрел снова на лежащее тело. Возле него тут же взвились пара гейзеров из мраморной крошки — кто-то из нападавших, вероятно, пытался добить павшего. Но стрелял издалека.

Не попал.

Меж тем, кто-то из охраны таки подстрелил второго из нападавших получив тут же, через секунду сам, пулю в голову.

Вадик видел, как пуля пройдя насквозь через его голову, вырвала кусок кости сзади. На пол и стену, позади охранника брызнула кровь пополам с мозгами. Тело ещё секунду назад бывшее живым, медленно завалилось назад и рухнуло на пол. Оно по-видимому ещё не совсем умерло, в отличие от развороченного пулей мозга, — его сотрясали мелкие судороги.

От этого зрелища Вадик чуть не потерял сознание сам.

Одно дело наблюдать смерть в кино.

Там, хоть и видишь, что-то натуралистически снятое, но всё равно, остаётся чёткое убеждение, что это всё «понарошку», что это всё спецэффекты. А на самом деле, тот артист, что изображал того павшего, остался жив и невредим…

Здесь же, смерть была не фанерно-картонной, а настоящей.

Вадик слегка оклемавшись от шока увиденной смерти, отметил, что вот этого охранника безумно жалко, а вот то тело лежащее…, которое пытались спасти уже двое убитых, почти совсем не жалко.

Его «светлая» часть почти замолкла, и ныне осталась лишь печаль, и стыд грызущие его. Стыд за то, что он имеет такие мысли. Мысли о допустимости и желательности смерти для некоторых особо мерзких представителей рода людского.

Вадик был о себе лучшего мнения…

А может именно сейчас, оно лучше? Сейчас, когда судьба его грубо ткнула носом в реальности мира?

Вадик сжал зубы и зажмурился.

Третий охранник всё ещё пытался отстреливаться. Он получил пулю в плечо, перехватил пистолет в другую руку и продолжал стрелять, держа убийц подальше.

Меж тем, и стрелял он очень экономно. Видно берёг боезапас.

Наконец он остановился и опустил пистолет. Через несколько секунд раздался рёв двигателя машины и визг покрышек — бандиты, похоже удирали.

Вадик выждал, когда звук мотора авто затих в дали и осторожно выглянул из-за колонны.

Спугнутые убийцы таки дали дёру. В воздухе разливался резкий запах сгоревшего пороха, пополам с выворачивающим наизнанку, запахом крови.

Вадик быстро осмотрел «поле боя». Охранник убитый первым так и лежал в огромной луже собственной крови, разлившейся по мраморному полу. Тот же, что получил пулю в голову тоже уже не дёргался. Третий, зажав рукой простреленное плечо пытался оказать себе первую помощь. Того же, кто пал первым — не было видно вообще. Его тело лежало за стойкой.

Вокруг же босса медленно но верно расплывалась лужа крови которая пропитала ему пиджак и медленно сочилась теперь на ступени. Зрелище резануло льдом по внутренностям. Вадик икнул, и попытался преодолеть страх и отвращение к крови. Он никогда не видел так много живой крови разом.

Гаденькое чувство, замешанное на инстинкте самосохранения шепнуло ему тихо уползти подальше и дать дёру. Но оно так сильно Вадика возмутило, что даже страх куда-то через секунду подевался.

Не подозревал он, что внутри него такая гадость может водиться… Однако вот…водится, оказывается.