Марсианская роза

И в самые короткие сроки следовало активизировать те силы, которыми мы здесь располагали. Подспорье, конечно, небольшое, но и им пренебрегать не следовало. Как говорит генерал: «При нищете и гнутый грош сгодится». Больше я, конечно, на Магомбета и его связи надеялся. А еще у меня был контактный телефон начальника криминальной милиции города Сухов. За его надежность и непричастность мне ручалось мое начальство, но я чужому мнению никогда не доверял, верил только себе и своей интуиции. Сразу открываться перед человеком незнакомым я не собирался, прежде о нем следовало хотя бы справки навести.

– О чем задумались, Валентин Мокеевич? – спросила хозяйка.

– Так, о разном, – сказал я рассеянно.

– О своем, о женском? – с дразнящим смешком уточнила она. – Может, покушаете? А то ведь на голодный желудок и мысли черные в голове роиться начинают.

– Да не хотелось бы вас стеснять, – искренне признался я.

– Да чем вы меня стесните, – сказала Вера Петровна. – Якак раз все свежее приготовила – и борщ, и курочку в духовке притомила. А телевизор сейчас лучше не смотреть, такие страсти показывают! Я вот только сериалы и смотрю, когда на работе не занята.

Быстро и ловко она накрывала на стол. Бабочкой красивой она порхала вокруг стола, и я на самом деле почувствовал голод.

– А вы слышали про недавнюю историю в Саратове? – поинтересовалась Вера Петровна, не прерывая занятий. – О достоверности не говорю, за что сама купила, за то и продаю. Но ведь по телевизору показывали! Там один патрульный треножник отловил двух наркоманов. А они, как потом выяснилось, только ширнулись… укололись, то есть. Ну, те, кто в машине сидел, или есть очень хотели, или торопились они куда по своим марсианским делам. Только приняли они кровушку безо всякого экспресс-анализа. Тут их и повело. В общем, если верить телевизору, этот самый треножник на Братиславской все бетонные опоры для электропроводов посшибал, четыре дома разрушил, а потом его вынесло на мост через Волгу. Оттуда он и ухнул, прямо на глубину. Никто даже щупальцем махнуть не успел!

– А чего далеко ходить? – пожал плечами я. – У вас у самих, говорят, несчастье случилось, целый марсианский гарнизон пропал.

– А вы уже слышали? – всплеснула руками Вера Петровна. – Ив самом деле было! Вот ужас-то! И никто ничего не знает, никто ничего не слышал, – она ловко поставила передо мной глубокую тарелку, в которой дымились щи. – Да вы кушайте, кушайте, Валентин Мокеевич, все-таки триста верст сегодня отмахали!

Я достал из пакета бутылки с пивом и поставил их на стол.

– Неудобно предлагать, – сказал я, – но еще неудобнее пить их одному.

– Я пиво люблю, – сказала хозяйка и пошла за стаканами.

После стакана ледяного пива аппетит разыгрался еще больше. Вера Петровна, сложив ладошки и опершись локтями о стол, смотрела, как я ем.

– И что, так-таки никто ничего не слышал? – вновь поднял я тему. – И слухов никаких?

– Никто. Даже бабки на скамеечках не шепчутся.

– Никто? – я попытался вложить в сказанное все свое недоумение.