Марсианские истории

— Не стоит беспокоиться, — сказала девушка. — Никто не осмелится причинить мне вред из страха перед гневом О-Тара — иначе я давно была бы мертва: женщины здесь ненавидят меня. О-Tap защищает меня, а что О-Тару до жизни какого-то евнуха? Нет, бояться нечего!

Их руки соединились через решетку, и Гохан был рядом с ней.

— Один поцелуй, — сказал он. — прежде чем я уйду, моя принцесса.

И гордая дочь Деи Торис, принцессы Гелиума и Главнокомандующего Барсума прошептала: "Мой король, мой вождь!" и прижалась своими губами к губам Турана, простого пантана.

XXII. Во время свадьбы

Могильная тишина тяжело лежала вокруг него, когда О-Тар, джеддак Манатора, открыл глаза в темноте комнаты О-Мая. В его сознании возникло воспоминание об ужасном видении. Он прислушался, но ничего не услышал. В поле его зрения ничего не могло вызвать тревоги. Он медленно поднял голову и огляделся. На полу рядом со спальным помостом лежал какой-то предмет, который привлек его внимание и привел в ужас, когда он разобрал, что это, но он не двигался и не говорил. О-Tap встал на ноги. Он дрожал каждой своей жилкой. На постели, где поднимался этот призрак, ничего не было.

О-Tap медленно пятился из комнаты. Наконец он выбрался в коридор. Тот был пуст. О-Tap не знал, что коридор мгновенно опустел, когда стон, соединившись с криком самого О-Тара, достиг ушей воинов, посланных шпионить за ним. Он взглянул на часы на массивном золотом браслете, надетом на левую руку. Прошла половина девятого пода. Около часа О-Tap лежал без чувств. Он провел час в комнате О-Мая и не умер! Он смотрел в лицо своего предшественника и не сошел с ума! Он вздрогнул и улыбнулся!

Постепенно он овладел своими разыгравшимися нервами, так что достигнув жилой части дворца, он уже полностью овладел собой. Он шел важной походкой с высоко задранным подбородком. Он шел в пиршественный зал, зная, что там ждут его вожди.

Когда он вошел туда, все встали со своих мест, на лицах многих было выражение недоверия и смущения, так как они не ожидали вновь увидеть джеддака О-Тара после того, как шпионы рассказали об ужасных звуках, донесшихся из помещения О-Мая.

Как счастлив был О-Tap, что он один пошел в эту комнату ужаса. Теперь никто не может усомниться в его рассказе!

Э-Тас вышел вперед, чтобы встретить его, — он видел, какие взгляды бросали на него вожди и знал, что его ждет, если его покровитель не вернется.

— О, храбрый и славный джеддак! — воскликнул мажордом. — Мы радуемся твоему благополучному возвращению и ждем рассказа о твоих приключениях.

— Ничего не было! — воскликнул О-Тар. — Я внимательно обыскал комнату и, спрятавшись, если он на время вышел, стал поджидать возвращения раба Турана, но он не пришел. Его там нет, сомневаюсь, был ли он там когда-нибудь. Вряд ли кто-нибудь хотел бы оказаться в таком ужасном месте;

— На тебя не напали? — спросил Э-Тас. — Ты не слышал стонов или криков.

— Я слышал ужасные звуки и видел призраков, но они разбежались при моем приближении, я смотрел в лицо О-Мая и не сошел с ума. Я даже отдохнул в комнате возле его трупа…

В дальнем углу комнаты согбенный старик спрятал улыбку за золотым кубком с крепким пивом.

— Пошли! Будем пить! — воскликнул О-Tap и хотел извлечь кинжал, рукоятью которого он хотел ударить в гонг, желая вызвать рабов, но кинжала в ножнах не оказалось. О-Tap удивился. Он хорошо помнил, что перед уходом в покои О-Мая проверил, все ли его оружие на месте, и кинжал был у него с собой. Он схватил со стола кубок и ударил в гонг, а когда пришли рабы, приказал принести самого крепкого пива для О-Тара и его вождей. Много восторженных слов было произнесено за пивом, все восхищались храбростью своего джеддака, однако некоторые вожди сохраняли угрюмое выражение на лицах.

Наконец, пришел день, в который О-Tap должен был взять в жены принцессу Тару Гелиум. Несколько часов готовили к церемонии не желающую брака невесту, семь благоухающих ванн заняли три долгих часа, затем ее тело растер маслом из листьев прималии и массировал своими чуткими пальцами раб из далекого Дусара. Ее одежда, специально подготовленная к этому случаю, была сшита из кожи больших белых барсумских обезьян и увешена платиновыми украшениями и бриллиантами. Тяжелая масса ее блестящих черных волос была уложена в высокую прическу, которую скрепляли булавками с головками из алмазов: они сверкали как звезды в безлунную ночь.

Ко это была угрюмая и непокорная невеста. И вот ее повели из высокой башни в тронный зал О-Тара. Коридоры дворца были заполнены рабами, воинами, женщинами из дворца и города, которым было приказано присутствовать на церемонии. Вся гордость и власть, все богатство Манатора были здесь.