Марсианские хроники

Он смолк, ошеломление глядя на открытую дверь. Откуда-то издали, из пронизанного солнцем простора, доносились голоса, крики, дружные приветственные возгласы.

- Что это? - спросил Хинкстон.

- Сейчас узнаем. - И капитан Джон Блэк мигом выскочил за дверь и побежал через зеленый газон на улицу марсианского городка.

Он застыл, глядя на ракету. Все люки были открыты, и экипаж торопливо спускался на землю, приветственно махая руками. Кругом собралась огромная толпа, и космонавты влились в нее, смешались с ней, проталкивались через нее, разговаривая, смеясь, пожимая руки. Толпа приплясывала от радости, возбужденно теснилась вокруг землян. Ракета стояла покинутая, пустая.

В солнечных лучах взорвался блеском духовой оркестр, из высоко поднятых басов и труб брызнули ликующие звуки. Бухали барабаны, пронзительно свистели флейты. Золотоволосые девочки прыгали от восторга. Мальчуганы кричали: «Ура!» Толстые мужчины угощали знакомых и незнакомых десятицентовыми сигарами. Мэр города произнес речь. А затем всех членов экипажа одного за другим подхватили под руки - мать с одной стороны, отец или сестра с другой - и увлекли вдоль по улице в маленькие коттеджи и в большие особняки.

- Стой! - закричал капитан Блэк.

Одна за другое наглухо захлопнулись двери. Зной струился вверх к прозрачному весеннему небу, тишина нависла над городком. Трубы и барабаны исчезли за углом. Покинутая ракета одиноко сверкала и переливалась солнечными бликами.

- Дезертиры! - воскликнул командир. - Они самовольно оставили корабль! Клянусь, им это так не пройдет! У них был приказ!..

- Капитан, - сказал Люстиг, - не будьте излишне строги. Когда вас встречают родные и близкие…

- Это не оправдание!

- Но вы представьте себе их чувства, когда они увидели возле корабля знакомые лица!

- У них был приказ, черт возьми!

- А как бы вы поступили, капитан?

- Я бы выполнял прика… - Он так и замер с открытым ртом.

По тротуару в лучах марсианского солнца шел, приближаясь к ним, высокий, улыбающийся молодой человек лет двадцати шести с удивительно яркими голубыми глазами.

- Джон! - крикнул он и бросился к ним.

- Что? - Капитан Блэк попятился.

- Джон, старый плут!

Подбежав, мужчина стиснул руку капитана и хлопнул его по спине.

- Ты?… - пролепетал Блэк.

- Конечно, я, кто же еще!

- Эдвард! - Капитан повернулся к Люстигу и Хинкстону, не выпуская руки незнакомца. - Это мой брат, Эдвард. Эд, познакомься с моими товарищами: Люстиг, Хинкстон! Мой брат!

Они тянули, теребили друг друга за руки, потом обнялись.

- Эд!

- Джон, бездельник!

- Ты великолепно выглядишь, Эд! Но постой, как же так? Ты ничуть не изменился за все эти годы. Ведь тебе… тебе же было двадцать шесть, когда ты умер, а мне девятнадцать. Бог ты мой, столько лет, столько лет - и вдруг ты здесь. Да что ж это такое?

- Мама ждет, - сказал Эдвард Блэк, улыбаясь.

- Мама?

- И отец тоже.

- Отец? - Капитан пошатнулся, точно от сильного удара, и сделал шаг-другой негнущимися, непослушными ногами. - Мать и отец живы? Где они?

- В нашем старом доме, на Дубовой улице.

- В старом доме… - Глаза капитана светились восторгом и изумлением. - Вы слышали, Люстиг, Хинкстон?

Но Хинкстона уже не было рядом с ними. Он приметил в дальнем конце улицы свой собственный дом и поспешил туда. Люстиг рассмеялся.

- Теперь вы поняли, капитан, что было с нашими людьми? Их никак нельзя винить.

- Да… Да… - Капитан зажмурился. - Сейчас я открою глаза, и тебя не будет. - Он моргнул. - Ты здесь! Господи. Эд, ты великолепно выглядишь!

- Идем, ленч ждет. Я предупредил маму.

- Капитан, - сказал Люстиг, - если я понадоблюсь, я - у своих стариков.

- Что? А, ну конечно, Люстиг. Пока.

Эдвард потянул брата за руку, увлекая его за собой.

- Вот и наш дом. Вспоминаешь?

- Еще бы! Спорим, я первый добегу до крыльца!

Они побежали взапуски. Шумели деревья над головой капитана Блэка, гудела земля под его ногами. В этом поразительном сне наяву он видел, как его обгоняет Эдвард Блэк, видел, как стремительно приближается его родной дом и широко распахивается дверь.

- Я - первый! - крикнул Эдвард.

- Еще бы, - еле выдохнул капитан, - я старик, а ты вон какой молодец. Да ты ведь меня всегда обгонял! Думаешь, я забыл?

В дверях была мама - полная, розовая, сияющая.

За ней, с заметной проседью в волосах, стоял папа, держа в руке свою трубку.

- Мама, отец!

Он ринулся к ним вверх по ступенькам, точно ребенок.

День был чудесный и долгий. После ленча они перешли в гостиную, и он рассказал им все про свою ракету, а они кивали и улыбались ему, и мама была совсем такая, как прежде, и отец откусывал кончик сигары и задумчиво прикуривал ее - совсем как в былые времена. Вечером был обед, умопомрачительная индейка, и время летело незаметно. И когда хрупкие косточки были начисто обсосаны и грудой лежали на тарелках, капитан откинулся на спинку стула и шумно выдохнул воздух в знак своего глубочайшего удовлетворения. Вечер упокоил листву деревьев и окрасил небо, и лампы в милом старом доме засветились ореолами розового света. Из других домов вдоль всей улицы доносилась музыка, звуки пианино, хлопанье дверей.