Марсианские хроники. Полное издание

– Мать и я попытаемся быть вашими учителями. Надеюсь, что мы сумеем… Нам довелось немало пережить и узнать. Это путешествие мы задумали много лет назад, когда вас еще не было. Не будь войны, мы, наверно, все равно улетели бы на Марс, чтобы жить здесь по-своему, создать свой образ жизни. Земной цивилизации понадобилось бы лет сто, чтобы еще и Марс отравить. Теперь-то, конечно…

Они дошли до канала. Он был длинный, прямой, холодный, в его влажном зеркале отражалась ночь.

– Мне всегда так хотелось увидеть марсианина, – сказал Майкл. – Где же они, папа? Ты ведь обещал.

– Вот они, смотри, – ответил отец. Он посадил Майкла на плечо и указал прямо вниз.

Марсиане!.. Тимоти охватила дрожь.

Марсиане. В канале. Отраженные его гладью Тимоти, Майкл, Роберт, и мама, и папа.

Долго, долго из журчащей воды на них безмолвно смотрели марсиане…

Как я написал свою книгу Послесловие

В 1944 году я читал Синклера Льюиса, Хемингуэя, Стейнбека, Уиллу Кэсер, Шервуда Андерсона и Джона Дос Пассоса. Меня тогда интересовало, можно ли отправить на Марс тех же самых интересных людей. Например, что бы случилось с героем Стейнбека или с героиней Кэсер, или с суровым персонажем Хемингуэя, если бы они вдруг оказались наедине с пятьюдесятью миллионами миль космоса, со всепоглощающим одиночеством, какого еще не знало человечество, и с необходимостью обеспечивать еду, приют и питательные вещества своим товарищам. Я решил, что стоит попробовать. Осенью 1944 года я взялся за эту идею.

Поначалу я решил, что между вторжением на Марс и вторжением на Дикий Запад во второй половине девятнадцатого века должно быть определенное сходство. Отец и дед часто рассказывали мне о приключениях на Западе, даже в 1908 году, когда там было пусто, тихо и одиноко. Наверняка именно о Марсе думал стейнбековский Билли Бак, стоя на берегу Тихого океана, когда эпоха освоения Запада уже миновала и авантюристам ничего не осталось.

Мысль о завоевании других планет потрясает. Для нее нет границ, она идет все дальше и дальше. Ничто не ограничивает мечты человека о космосе. Это не один Запад, а целый миллиард западов, миллиард точек на карте, где сильный человек, настоящий мужчина или даже поэт и писатель сможет применить свои мускулы и мозги и заодно узнать, что такое тишина и одиночество. Человек всегда хочет двигаться вперед и отвечать за собственную судьбу, и космос дает ему такую возможность. Если цивилизация подберется слишком близко, всегда можно побросать свои пожитки в рюкзак и стартовать на другую планету или звезду.

Я решил, что космос может дать людям все. Что Марс будет тихой гаванью для стариков, символом богатства – для юнцов, красоты – для философов, приключения – для авантюристов. Что верующий сможет там заново осмыслить Бога. Что он станет счастьем для антропологов, радостью для минералогов, экспериментальной площадкой для психологов и курортом для мистера и миссис Джо Смит из Аштабулы.

Я подумал, что Марс – это хрустальный шар, в котором путешественники увидят свое будущее. Зеркало, в котором отразится землянин – в два раза выше, чем он есть, во всем своем блеске, красоте и ничтожестве, со своей мелочной политикой, жадностью и примитивной верой. На Марсе он не найдет ничего, чего бы уже не было в его карманах и в сердце. А значит, завоеватели Марса обречены на разочарование. Знаю я этого землянина. Как бы быстро он ни двигался, скорость света он превзойти может, а вот скорость своих идиотских политических решений, своей атомной бомбы и своего прошлого – нет. Если человечество решит покинуть Землю, чтобы не отвечать за то, что оно здесь натворило, оно только измучается чувством вины и вскоре обнаружит, что те же самые проблемы поджидают его и на Марсе, как нежеланные дети.

Я не ученый и верю в ту интерпретацию теории Эйнштейна, которая говорит, что пространство искривлено. Некоторые писатели доводят эту мысль до того, что герой, улетающий от Земли на двадцать триллионов миль, оказывается в своем собственном доме, в клетках цветка подсолнуха. Эл Джолсон отлично спел об этом еще много лет назад в песне «Вернуться на задний двор». Отправляйтесь хоть на Марс, хоть на Венеру, но если с вами будут люди, ничего, кроме человеческих проблем, вы не дождетесь.

Разрешив эту важную философскую дилемму и осознав, что космические путешествия сами по себе не омоют человека божественным светом и не превратят его в маленькую Еву из «Хижины дяди Тома», я начал потихоньку придумывать отдельные эпизоды и сцены той истории, которая через пять лет стала «Марсианскими хрониками».