Марсианский гладиатор

— Мне и здесь хорошо! — отвечал Бэрк.

Кор Хал перестал улыбаться и задумчиво разглядывал Бэрка — поведение этого пациента-животного не соответствовало теории Шанга.

— Идите к нам! — опять крикнул Кор Хал. — Не надо бороться с собственным «Я», Винтерс! Это бесполезно — все равно вы не сможете противостоять огню Шанга!

— А где ваша главная жрица Таид? — спросил Бэрк. — Ей что, надоел этот спорт?

— Наверно, скоро придет, — пожал плечами Кор Хал. — Она приходит и уходит, когда вздумается. Вы соскучились по леди Таид?.. Идите к нам, она скоро придет!

— Я подожду ее здесь!

Марсиане заорали:

— Эй, обезьяна! Иди сюда!

— Эта обезьяна изображает из себя человека!

— Иди к своим собратьям, огонь Шанга ждет не дождется тебя!

Насмешки марсиан не трогали Бэрка. Он стоял на солнцепеке — но не под лучами Шанга; и виду не подавал, что испытывает мучения.

— Что ж, тогда завтра, — согласился Кор Хал. — А может, и послезавтра… Но ты все равно вернешься и войдешь в этот круг, землянин!

Бэрк знал, что Кор Хал прав. Если он останется в этом райском саду, то рано или поздно присоединится к своим собратьям…

Но сегодняшнее представление заканчивалось, и призмы затухали. Зверье разбрелось по саду, марсиане начали расходиться, и Бэрк понял, что время настало:

— Подождите! — заорал он.

Все с интересом оглянулись на Бэрка. Его обезумевший вид предвещал новое зрелище.

— Вы не досмотрели спектакль! — кричал Бэрк. — Сейчас состоится продолжение спектакля!

Бэрк приблизился к арене.

— Эй, Кор Хал!.. Помните, вы говорили мне о мудрецах Каер Ду, создавших Шанга? О том, что они погибли всего за одно поколение?.. Мы, земляне, — молодая раса. Мы еще близки к истоку, и за это вы называете нас «обезьянами». Пусть так. Но в нашей молодости наша сила. Да, мы медленно опускаемся по дороге Шанга. Но вы, марсиане, стары. Вы прошли больший путь по кругу времени, а конец смыкается с началом. Мудрецы Каер Ду исчезли за одно поколение. Наши нервы стальные, а у них были соломенные. Вот почему марсиане не практикуют Шанга, вот почему даже безопасная целебная Шанга запрещена в городах-государствах. Вы не смеете практиковать Шанга из-за того, что она стремительно приблизит марсиан к самому концу круга!

— О чем рассуждает эта обезьяна?!! — заорал кто-то сверху.

— Заткните ей глотку!

— Включите Шангу!

— Ату его!!!

— Слушайте, слушайте обезьяну! — вскричал обеспокоенный Кор Хал. — Пусть говорит!

— Верно! Слушайте обезьяну! — ответил Бэрк. — Только обезьяна знает, где найти леди Таид — вашу настоящую марсианскую королеву, а не эту старую вешалку!

— Обезьяна оскорбила королеву! — взвыли марсиане.

— Сейчас я вам покажу вашу настоящую королеву! — пообещал Бэрк.

16

Он направился к поляне, где оставил Таид. Он шел, не таясь от животных, и это зверье, бывшее когда-то людьми, уже принимало Бэрка за «своего». Он и был своим.

Бэрк не знал, что именно он увидит, он только догадывался, что метаморфоза должна быть чрезвычайно быстрой, путь Шанга уже должен быть пройден, и эволюция сработает до конца. Но он не мог знать и не мог угадать то, что увидит.

Он осторожно приблизился, боясь смотреть на то, что сейчас было Таид…

Он заставил себя смотреть, хотя его чуть не стошнило. Бэрк не знал, что такая форма жизни существовала… Бэрк даже не подозревал, что такая форма жизни могла существовать…

Громадный лоснящийся червяк величиной с Таид… Глист? Пиявка?.. Но больше всего на свете это существо напоминало морскую миногу, хотя было сухопутным… земноводным?..

Эта земноводная минога, бывшая когда-то Таид, ползла прямо на Бэрка, конвульсивно сгибая и разгибая тело, она выпуталась, выползла из лиан, но на ней еще висело золотое ожерелье и пояс из золотых пластин, а там где у Таид были мочки ушей в кожу миноги вонзались маленькие золотые сережки. Но главным в этом существе, конечно, был рот — круглый, сосущий незакрывающийся рот с присосками и зубами — точь в точь, как у миноги или пиявки. Это животное состояло из одного большого рта и волочащимся за ртом желудком с анальным отверстием.

И еще: у этого создания еще оставались глаза Таид, глаза уже заплывали и уходили под кожу в процессе эволюции «наоборот», но они еще видели мир, и последнее, на что с ненавистью смотрела Таид, было капитаном Винтерсом.

Бэрк не знал, как ухватить ее, чтобы отнести на арену — минога была отвратительна и небезопасна, но она ползла и ползла на него, и Бэрк просто пошел на арену, а минога ползла, ползла, ползла за ним, на запах своего врага.

Два крупных питекантропа перестали драться за самку и с ужасом уставились на миногу.

Она выползла на арену вслед за Винтерсом, теряя золотое ожерелье…

— Узнаете? — закричал Бэрк. — Наследница королевского рода Валкиса!

Минога извивалась, качалась, ползла и блестела на солнце…

— Вот оно — ваше начало! — орал Бэрк.