Марсианский плацдарм (СИ)

Участники совещания, сидевшие вдоль длинного гостевого стола, примыкавшего к рабочему столу полковника, опасливо отодвигались с пути «куклы». А пришелец сначала врезался в стол, сумев его, такой громоздкий, даже сдвинуть на сантиметр. После чего, снова развернувшись, нащупал одного из офицеров. И к ужасу последнего, вцепился в него обеими руками.

В таком положении его застигли мы, вшестером ворвавшись в кабинет и держа винтовки наготове.

Все то время, пока обитель полковника Шульца оглашалась грохотом очередей, заглушавшим легкий звон падающих на пол гильз, пришелец не отпускал свою жертву, вцепившись ей в плечо мертвой хваткой. И пальцы разжал только за долю секунды до того, как упал замертво.

— Неплохо сработали, — отозвался со своего места полковник. — Что ж, поздравляю. Теперь вы первыми узнаете план операции. Первое: всякого постороннего, обнаруженного на территории базы — уничтожить. Второе: расчетам «Пэтриотов» попытаться сбить хотя бы одну единицу вражеской техники, попавшей в радиус поражения. И третье: «Роландам» и «Гепардам» выдвигаться к Штутгарту. Поддержка мотопехоты будет — штаб дивизии уже в курсе. Командирам батарей — передать распоряжения личному составу. Вольно! Расходитесь.

Конечно, и «Пэтриоты» не отличались меткостью, и действенность других средств ПВО, имевшихся в нашем распоряжении, казалась сомнительной. Особенно зенитные установки «Гепард», годные лишь на то, чтобы вертолеты, в воздухе зависшие, снимать. Да и ПЗРК. Насколько было мне известно, даже ракеты «воздух-воздух» не сильно досаждали НЛО, хотя и вроде наносили какой-то ущерб.

Но приказ есть приказ, и точка. Его следует выполнять, на рассуждения времени не тратя. Кроме того, даже так себе план был лучше, чем никакого. Ибо позволял хотя бы занять подразделение, не давая прохлаждаться, мучаясь, вдобавок, неопределенностью и собственной бесполезностью.

Да-да, именно так. Главное из разумного, доброго, вечного, что я вынес за годы военной службы — это осознание непреходящей ценности даже дурацких приказов.

— Вот интересно, — проговорил один из «товарищей по оружию», когда мы всей гурьбой выходили из штаба, — по уставу НАТО, если кто-то нападает на одну страну-члена, значит, нападает на всех. И остальные тоже обязаны вступить в войну. Так это что же получается? Теперь американцы к нам на помощь должны прийти?

— Должны, — хмыкнул другой, — да только как бы нам самим не пришлось за океан переть им на помощь. Опять же по уставу НАТО.

Я состоял в расчете зенитки «Гепард». И, официально получив команду от командира своей батареи, вместе с другими бойцами направился к гаражам, где означенные зенитные установки размещались. И там, возле гаражей этих мы натолкнулись на третьего из диверсантов.

Рядом уже привычно (привычно?!) валялся труп караульного — на этот раз со сломанной шеей. А сам пришелец упорно, но бестолково колотил всеми четырьмя конечностями по очереди в ребристую стальную дверь гаража. На двери уже образовались многочисленные вмятины, но сталь держалась.

Тут бы нам молча достать винтовки да нашпиговать «куклу» свинцом. Но один из наших — тот, который давеча вспомнил про устав НАТО — снова захотел отличиться.

— Эй! — выкрикнул он, окликая инопланетянина. — Ключами пользоваться не пробовал?

Какой бы бутафорией ни была человеческая внешность пришельца, а со слухом у него было все в порядке. Резко развернувшись… одной головой, прокрутившейся вокруг оси почти на триста шестьдесят градусов, диверсант на долю секунды вперил в нас взгляд пустых, как у трупа, глаз. А затем, очевидно, приняв какое-то решение, просто оторвал одну из своих рук и швырнул в нашу сторону. Как раз в тот момент, когда наши пальцы уже нащупали спусковые крючки.

Само собой разумеется, что в следующее мгновение нам стало внезапно не до стрельбы.

— Граната! — сообразив, выкрикнул кто-то, и мы все кинулись кто куда. За угол ближайшей постройки, припаркованный неподалеку джип, горку ящиков или, на худой конец, рядок аккуратно подстриженных кустов.

А укрывшись — постарались как можно теснее прижаться к земле.

В таком положении нас и застал взрыв гранаты, замаскированной под человеческую руку. А когда он произошел, стало ясно, почему пришелец не прибег к такому средству, дабы попасть в гараж.

Взрыв оказался жидковат — в том числе в прямом смысле. Взрывная волна разве что поломала несколько кустов, да у того же джипа стекла выбила. Пробить лист металлической брони, закрывавший вход в гараж, она была не в силах.

Зато, взорвавшись, рука-граната забрызгала все вокруг отвратительной аморфной массой, вдобавок разогретой, как кипящая смола. На меня попало всего несколько капель, но они прожгли дырки в форме, и я кожей почувствовал, насколько они горячи. Не самое приятное ощущение.

Выяснять, что еще припрятано в арсенале пришельца, желающих не было. Двое наших прямо из положения лежа открыли стрельбу. Но «кукла» громадным прыжком взмыла над землей и линией огня, а затем приземлилась на округлую крышу гаража.

— Проклятье! Не дать ему уйти! — кажется, это крикнул я.