Марта

Когда я наконец-то научусь думать о людях плохо, заранее подозревать их в подлости или корысти? Наверное, никогда. По мне так лучше поверить человеку, но ошибиться в нем, чем не дать ему ни единого шанса. Да и как можно жить, если никому не верить? Может, все дело в том, что я не умею разбираться в людях? В детстве друзей у меня не было, бабушка запрещала общаться с деревенскими детьми. Я и сама не очень-то к этому стремилась, потому что они меня боялись. В юном возрасте тяжело сдерживать дар, он проявляется спонтанно от сильных эмоций. И в детстве было несколько стычек с деревенскими детьми, для меня закончившихся синяками и ссадинами от камней, которыми они норовили меня закидать, а для них – неконтролируемым страхом и мокрыми штанами. Потом я выросла, и меня перестали трогать. Все свободное время я проводила в лесу с учебниками или собирая лекарственные травы. В пансионе я старалась вести себя в соответствии с нормами приличий, хоть мне и было противно это лицемерие.

В то утро, невзирая на головную боль и тошноту, я думала: «А может, не так уж учителя и служительницы были не правы? И действительно надо было изначально вести себя, как предписывают многочисленные правила этикета? Глядишь, тогда бы я не попала бы в такую неприятную ситуацию, и Лерой не стал бы меня шантажировать». Да, на будущее я учту эти ошибки и буду вести себя соответственно статусу – вежливо, холодно, отстраненно. Но сначала надо исправить эту ошибку. Единственное, что приходило на ум, – это обратиться за советом к Орвиду. Как ни странно, весь день после ссоры с Лероем прошел спокойно. Он не приставал, не навязывался, только поглядывал на меня с чувством собственного превосходства, как если бы он уже победил в нашем с ним противостоянии.

С Орвидом я посоветовалась в тот же вечер, когда он в очередной раз пришел после ужина продолжить мое обучение. И ничуть не удивилась, когда он сказал: «Нет человека – нет проблемы». Но я не желала смерти Лерою, он хоть и сволочь, но не убивать же его за это. Тогда темный эльф задумался, посмотрел на спящего молодого человека, вздохнул и обещал подправить ему память следующей ночью. На мой вопрос, почему следующей, а не этой, он ответил, что после его вмешательства нам с Лероем лучше не встречаться, чтобы истинные воспоминания не вытеснили ложные.

Вот по этой причине я с рассвета собрала свою сумку. За время путешествия она изрядно потяжелела. Помимо сменной одежды и трех книг, свитка с документами, свертка с травами и корешками, моего кошелька с деньгами и прочей мелочью, был еще кошелек от Орвида с пятьюдесятью золотыми. Это была почти половина моих сбережений, первым моим порывом было побежать и вернуть. Но подумала, что это будет выглядеть некрасиво, два дня не заглядывала в кошелек, а тут вдруг посчитала деньги, кто же в это поверит.

Скорее всего, Орвид подумает, что я не хочу сдерживать свое обещание, которое дала ему за избавление от шантажа Лероя. Обижать темного эльфа не хотелось, он первый мужчина, который отнесся ко мне нормально, как к разумному существу, а не живому сосуду для удовлетворения нужд мужчин. Всего три занятия, и такой заметный скачок в магии – я без труда держала двойной ментальный щит, затрачивая на это минимум своих сил. А мое замечание, что внутренний щит не надо разбивать, если хочешь прочесть чьи-то мысли, достаточно распутать несколько плетений, Орвид счел очень интересной идеей и собирался подумать над её осуществлением. Лично мне пробить чей-то щит или расплести не грозило, способности к ментальной магии слишком слабые, но главное, что их хватает на защиту. Очень неприятно было бы осознавать, что любой мало-мальски сильный маг мог безнаказанно копаться в моей голове. Радует, что у моего отца с ментальной магией тоже не ахти, а то сидеть бы мне в светелке, дожидаться мужа.

– Молодец, у тебя хорошо получается, – я вздрогнула, но, ощутив на своей руке теплую ладонь Орвида, успокоилась. – Я бы и тебя накрыл невидимостью, но вы с мальчишкой тут с утра, будет странно, если ты исчезнешь в самый интересный момент.

Он говорил тихо, у самого уха, если закрыть глаза, то чувствуется, как он стоит рядом, левой рукой обнимая за плечи, а правую положив на мою, лежащую на перилах. Я качнулась немного назад, прижимаясь спиной к его груди, сегодня можно, ведь мы, возможно, больше не увидимся. Стало грустно, мне будет не хватать наших разговоров и полетов во сне.

– Я уже жалею, что научил тебя щиту, – обдал горячим дыханием мой висок Орвид. – Теперь я не слышу твои мысли, вот почему ты грустишь?

Сначала я хотела ответить, но потом подумала, что вряд ли смогу подобрать слова, и просто сняла щиты. Вспоминала нашу полянку, обучение, полеты, послала ему горячую волну благодарности, замешанную на легкой грусти от скорого расставания.

– Ну что ты, мой цветочек. Мы еще обязательно встретимся, ты же мне желание должна, не забыла? Я вот подумываю, что за эльфийское белье есть у тебя, от воспоминаний о котором ты заливаешься краской?