Мартин Борман

Подталкивал ли Борман фюрера к тому, что хотел сам? Гитлер так не думал. Фюрер не терпел жалоб в адрес своего секретаря. «Я знаю, что он груб, — говорил Гитлер, — но все, за что он берется, выполняется. Я могу вполне опереться на это. Со своей грубостью и беспощадностью он всегда следит за тем, чтобы мои приказы выполнялись». Видимо, фюрер полагал, что Борман единственный человек, на которого он всегда мог рассчитывать. Прежние друзья и сторонники не оправдали его ожиданий, а некоторые из них выбыли из строя.

Эрнста Рёма убили по приказу Гитлера. Гаулейтера Франконии Юлиуса Штрайхера, развратника, садиста, совершавшего марш вместе с Гитлером, Гессом и Герингом во время пивного путча 1923 года, пришлось отстранить от должности в 1940 году, когда его поведение приняло слишком скандальный характер даже среди нацистов. Гесс содержался пленником в Англии. Геринг сильно располнел и стал слишком много потворствовать своим желаниям. Его облачения становились все более экстравагантными. Во время визита в Италию Геринг, по описанию министра иностранных дел этой страны Чиано, появлялся в «большой соболиной шубе, чем-то среднем между той, что носили автолюбители в 1906 году, и той, что надевали проститутки во время посещения оперы». Геринг больше не воспринимался Гитлером всерьез после того, как люфтваффе оказались неспособными доставлять грузы продовольствия и всего остального окруженным в районе Сталинграда. Но он продолжал вести сибаритский образ жизни, и Борман, живший в суровой обстановке «Вольфшанце», презирал Геринга за это. Фрау Геринг была убеждена, что Борман устроил прослушивание телефонов Геринга в Берхтесгадене и слышал все их приватные разговоры с мужем.

Военные стали теперь просто послушными исполнителями воли Гитлера или объектами его мстительной злобы. Гиммлер, «верный Генрих», до определенной степени сохранял расположение фюрера, но даже его положение не было прочным. Почему — полагал, что знал это обергруппенфюрер (соответствует генералу рода войск в вермахте и генерал-полковнику в Красной армии. — Ред.) Готтлоб Бергер, руководитель Главного административного управления СС (то есть заведовал и всеми концлагерями). «В 1942 году началось это ужасное недоверие Гитлера, — рассказывал Бергер позднее, — и в ряд лиц, не заслуживающих доверия, он включил также Гиммлера. Борман делал вид, что не замечает этого. Некоторые люди называли такую политику умной, но я скажу, что это крайне недостойная политика. Ведь он искусно ухитрялся добиться всего, представляя многие вещи Гитлеру в определенном свете. До этого Гиммлер ощущал себя весьма могущественным деятелем, и вдруг он почувствовал, что это совсем не так… В это время он был так не уверен в себе, что хотел как-то связаться с Борманом или, скорее, подчиниться Борману».

Реалистичный Геббельс начал поиски компромисса с Борманом без особой надежды на успех. «Я заметил впервые, — писал в своем дневнике секретарь Геббельса Рудольф Заммлер, — что Геббельс признается доверенным лицам в своем бессилии одолеть Бормана. Он стремился не допустить, чтобы между ним и главой партийной канцелярии возникло хоть какое-то недоразумение. Как он непоследователен! Еще позавчера он пренебрежительно отзывался о среднем интеллектуальном уровне Бормана. Он называл его примитивным гэпэушником. (ОГПУ (Объединенное государственное политическое управление) являлось в СССР в 1923–1934 годах ведомством, перед которым стояла задача борьбы с контрреволюцией, включая шпионаж. До 1923 года называлось ГПУ, до 1922-го (с декабря 1917-го) — ЧК. В 1934 году ОГПУ было упразднено и создано ГУГБ (Главное управление государственной безопасности в системе НКВД СССР). — Ред.) Сегодня обнаруживается, что он боится Бормана».

Менее высокопоставленные, чем Геббельс, фигуры старались лишний раз не встречаться с Гитлером, которого опекал Борман. Одним из таких людей был Генрих Хоффман, личный фотограф Гитлера и человек, который познакомил фюрера с Евой Браун. Хоффман был закадычным другом Гитлера со счастливых предвоенных времен. Для близких друзей фюрер был тогда обаятельным парнем, верным дружбе, любящим собак и детей. Он удовлетворялся простыми удовольствиями, такими как венское печенье и конфеты.

Когда военная ситуация ухудшилась, Борман решил, что весельчак Хоффман отнимает у Гитлера слишком много времени. Он избавился от Хоффмана тем, что заставил ипохондрика Гитлера поверить ложной версии, будто его придворный шут болел заразной болезнью. Но однажды Хоффман все-таки прибыл в «Вольфшанце» из Вены, где отобедал с гаулейтером города, своим племянником Бальдуром фон Ширахом. Фотограф передал Гитлеру послание от фон Шираха. Суть послания заключалась в том, что Борман взял на себя ответственность рекомендовать гаулейтеру забыть об организации противовоздушной обороны Вены, поскольку это посеет среди населения города ненужное беспокойство.