Мартин Хайдеггер - Карл Ясперс. Переписка, 1920-1963

475. Ср. письмо [111] от 8.12.1932: "Это наводит меня на мысль: теперь, наряду с «Философией», Вам надо написать работу под названием «Философы»".

476. Jaspers K., Lebensfragen der deutschen Politik, München 1963.

477. 30.10.1966 Ясперс записал следующие разъяснения и приложил их к своей переписке с Хайдеггером:

"Письма Хайдеггера

Во многом дополненные другими письмами, которые казались мне важными для памяти.

Упомянутая переписка едва ли вполне понятна без учета соответствующих фактических отношений и настроений между нами. Когда я перечитываю эти письма, у меня возникает впечатление, будто временами в них проскальзывает оттенок неискренности. С моей стороны, вероятно, от неоправданных ожиданий, у Хайдег-гера тоже, но у него еще и от мысленной погруженности в те возможности, в которые он в тот момент сам верит.

Что из всего этого истинно, прояснить трудно. И это угнетает. Я не сомневаюсь, что временами в них есть подлинная серьезность.

Мне вспоминаются два поворотных момента. Зимой 1923/24 г. Хайдеггер был у нас. Через Левита и Афру Гайгер я прослышал, будто Хайдеггер весьма пренебрежительно отозвался о моей "Идее университета" и при этом сказал: "Мы не можем быть боевыми товарищами". Я рассказал об этом Хайдеггеру: при наших дружеских отношениях я ожидал, что подобное суждение будет высказано мне самому; любая жесткая критика желательна, но открыто между нами; говорить о наших отношениях с другими означает прекращение дружбы. — Хайдеггер: То, что Вам сказали, неправда, ничего подобного я не говорил. — Я: Тогда вопрос для меня исчерпан. Я Вам верю. — На что Хайдеггер, явно возбужденно (я до сих пор вижу это и чувствую): Такого со мной еще не бывало. — В этот-то миг мы будто и заключили дружбу. Я действительно верил ему! Но я ошибся. Впоследствии я уже не был так уверен.

Второй поворотный момент был в мае [30 июня. — Нем. издатель] 1933 г. Хайдеггер как национал-социалист был приглашен выступить в Гейдельберге. Перед речью фюрер национал-социалистского студенчества Шеель приветствовал его как "коллегу Хайдеггера". Хайдегтер, как всегда, остановился у нас. Когда он приехал и я поднялся наверх поздороваться с ним, я сказал: "Сегодня прямо как в 1914 году…" Я хотел продолжить:…массовый психоз, который продолжался тогда максимум три месяца…. Но я этого не сказал, увидев, что Хайдеггер воодушевленно поддакивает, находясь в совершенно другом настроении. Вот тогда я вдруг почувствовал: я ему больше не верю, — и замолчал. Уже давно закравшееся недоверие к его характеру заставило меня сдаться. Я не объяснил ему, что за катастрофа наступила. Я был осторожен. Я, правда, заговорил с ним на следующий день о "еврейском вопросе". Он говорил стандартными штампами — об "Интернационале" и т. п., однако без внутреннего участия. "Антисемитом" он не был. Но из осторожности я не стал рисковать. Он знал, что я решительный противник. Но полемика не состоялась. Возможно, она уже тогда совсем его не интересовала. Это была последняя наша встреча".

В "Заметках о Мартине Хайдеггере" ("Notizen zu Martin Heidegger") много эпистолярных пассажей (ср. №№ 93,95,155) или прямых обращений (ср. №№ 61,64,65,76,99,103,158,169,247). По-видимому, Ясперс намеренно не включил эти фрагменты в папку с перепиской (например, как "неотправленные" письма). Некоторое время он думал написать свою критику Хайдеггера в форме писем, чтобы она выглядела более живо и, главное, коммуникативно. Поэтому форма данных фрагментов носит литературный, фиктивный характер, чего нельзя сказать о письмах, которые были особо помечены как "неотправленные". Итак, в нашем издании мы придерживались указания самого Ясперса: переписку и "Заметки" следует рассматривать как взаимодополняющие и взаимокорректирующие материалы.

Послесловие переводчика

Эта переписка была издана Хансом Занером и Вальтером Бимелем, взявшими на себя труд представить — каждый "со своей стороны" — обоих мыслителей. Их работа в наибольшей степени заметна по составленным примечаниям. Читатель безусловно обратит внимание на то, насколько более сдержанным оказался "представлявший" Хайдеггера Бимель: лишь краткие уточняющие ссылки, указания на последующие переиздания. И — примечания Занера, порою превышающие объем комментируемого в несколько раз. Вероятно, в какой-то степени это можно объяснить общими принципами, принятыми при издании сочинений Хайдеггера: минимум комментирования.