Мартин не плачет

— И никогда не будет, — сказал Мартин. — Я не допущу. Я буду Вашим рыцарем и Вашим боевым слоном, Дина. Вот Вам цветы и селедка; я бы отдал Вам свое сердце, но, боюсь, оно стало крупновато, того и гляди повалит Вас с ног. Дина, выходите за меня замуж.

Все ахнули.

— Дурдом, — сказала Дина.

— Поделикатней, — сказал Мартин, — я все-таки делаю вам предложение. Будьте моей навеки. Правда. Мне осталось жить совсем немного, лет двести девяносто, и я хочу их все провести с Вами. Соглашайтесь. Я умею играть на волынке. Со мной не пропадешь.

— Миленький Мартин, — сказала Дина, — Вы мне очень нравитесь.

— Я чувствую подвох, — сказал Мартин.

— Правда, — сказала Дина. — Правда-правда. Сейчас я очень это искренне. Но я не могу выйти за Вас замуж.

— Вы меня не любите, — сказал Мартин.

— Я очень Вас люблю, — сказала Дина. — Просто…

— О господи, — сказал Мартин и еще раз подрос. Теперь он опять смотрел на Дину немножко сверху вниз.

— …просто я маленькая девочка, — мужественно сказала Дина. От жалости к Мартину у нее разрывалось сердце.

— Понимаю, — сказал Мартин, — а я огромный слон. Красавица и чудовище. Мы скованы рамками архетипа.

— Это не из-за какого не из-за типа, — сказала Дина, — просто я маленькая девочка и не могу выйти замуж ни за кого. Чтобы выйти замуж, надо стать взрослой тетечкой. А я хочу побыть маленькой девочкой. Еще хотя бы лет десять.

— На моей шкале, — сказал Мартин, — десять лет — ничто. Скажите, и я буду ждать.

— Не надо, Мартин, пожалуйста! — сказала Дина. — Когда кто-то ждет, что ты вырастешь, нет никакой радости быть маленькой девочкой. И от тоски сразу вырастаешь.

— Недетская мудрость под коркой младенческого диатеза, — сказал Мартин, — я сражен окончательно. Дина, Вы мой идол.

И тут Дина увидела, что по хоботу Мартина катится огромная слеза.

Мартин плакал.

Внизу кто-то сказал:

— Бедняжка!

А у самой Дины от сострадания перехватило горло. Тогда она встала на цыпочки, протянула руку как можно выше и погладила Мартина по голове. Слоновьи слезы все текли и текли, а Дина все гладила и гладила Мартина по голове, и вдруг поняла, что сейчас она вывалится из пожарной люльки — она давно перегнулась через перила вниз, чтобы доставать до теплой серой макушки!

— Он уменьшается! — закричал Лу, который стоял к Мартину ближе всех, — Мартин, когда ты плачешь, ты уменьшаешься!

— Я уже не плачу, — сказал Мартин, — я стараюсь запомнить момент этой невыразимой нежности на двести девяносто лет.

— И все равно уменьшаешься! — крикнул Лу. — Дина, а ну погладь его еще раз!

Пожарник в машине потянул рычажок, люлька с Диной опустилась пониже, и Дина еще раз погладила Мартина по голове. Мартин немедленно стал заметно меньше. Теперь он был лишь немного выше пожарной машины.

— Ух ты! — сказали все.

Лу попробовал погладить Мартина по ноге, но Мартин остался прежним; тогда Дина снова погладила слона по голове, и он стал меньше. Дина гладила и гладила Мартина по голове, а он покорно вздыхал и уменьшался, и когда все закончилось, Мартин был своих прежних размеров, то есть примерно с кошку, а Дина выбралась из пожарной люльки и сидела перед ним на корточках, а все школа, Джереми, Лу, Ида и Марк стояли вокруг них. Тогда Мартин тихо сказал:

— Я очень устал.

Большое зеленое полотенце с белыми звездами, завязанное бантом, лежало на земле. Дина подняла его, развязала, отряхнула, завернула в него Мартина, взяла его на руки и понесла в Дом С Одной Колонной, где жили Ида, Марк, Джереми и Лу и где Мартин жил в большой коробке из-под телевизора, застеленной толстым куском шерстяной ткани для уюта и тепла.

Глава 9

Мартин лежал в коробке, укрытый зеленым полотенцем с белыми звездами. Глаза у него слипались от перенесенных волнений и бессонной прошлой ночи, но он был совершенно спокоен, потому что рядом с ним на полу сидела Дина. В комнате горел только большой ночник. Дина обещала сегодня побыть с Мартином, пока он не заснет.

— Дина, Вы мне друг, правда? Вы не сердитесь на меня? — сказал Мартин.

— Да, — сказала Дина, — я Вам очень друг.

— Спасибо, — сказал Мартин.

— Не за что, — сказала Дина. — А Вы не сердитесь на меня? Вы мне тоже друг?

— Нет, — сказал Мартин, — нет, Дина, я Вам не друг. Я Ваш рыцарь и боевой слон. Можно я буду Ваш рыцарь и боевой слон?

— Мне будет очень приятно, — сказала Дина.

— Я умею играть на волынке, как сегодня уже единожды упоминалось, — сказал Мартин. — Это большое дело. Боевой слон, играющий на волынке, наводит на врага невыносимый ужас. Враг бежит.

— Я чувствую себя очень защищенной, — сказала Дина. — Только, миленький Мартин, пожалуйста, не волнуйтесь больше так сильно.

— Так сильно — не буду, — сказал Мартин. — Еще лет двести девяносто, я надеюсь. Плюс-минус один день. Но тогда уже будет совершенно другая история, тогда можно. Но иногда я все-таки буду немножко волноваться, Дина. Чтобы Вы приходили и гладили меня по голове. Не слишком часто, не беспокойтесь. Можно? — спросил Мартин.

— Можно, — сказала Дина.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ МАРТИН НЕ БЕСПОКОИТСЯ

Глава 1