Марусино небо

– Так что отстань теперь от нас насовсем!

– И свет свой погаси! Спать мешает.

Звезда расстроилась, но… Уговор есть уговор. Она отвернулась от ленивиц и от грусти действительно перестала сиять. А обрадованные луны тут же начали храпеть, да так громко, что не заметили, как разбудили небесного кашалота, дремавшего в самом тёмном углу неба. Он был огромный и чёрный, как самая тёмная темнота. А ещё он был очень голодным, потому что не ел ни разу с того самого дня, как на Марусином небе появилась тогда ещё совсем маленькая звёздочка. Всё потому, что кашалот очень боялся света. Но теперь, когда звезда почти погасла…

– Ух, какие вы здесь все вкусненькие и кругленькие! Прям ням-ням-нямушечки! – занямкал кашалот, кружа по тёмному небу. – Я даже не знаю, какую первой проглотить. Может быть, тебя, похожую на пончик с сахарной глазурью? Или тебя, напоминающую целую головку сыра? Или, может быть, тебя, такую же белую и круглую, как полная тарелка жирной сметаны, а?

Луны настолько перепугались, что не могли издать ни звука, они как будто остолбенели от страха. И только одна, самая маленькая, потихонечку передвинулась ближе к звезде и прошептала:

– Звёздочка, пожалуйста, вернись к нам и засияй пуще прежнего! А я тебе помогать буду! А иначе этот страшный кашалот всех нас съест…

– Ну уж нет, – прокричала звёздочка и засияла так сильно, что её свет, отражаясь от уже не ленивых лун, стал намного ярче солнечного. – Я никому не позволю обижать луны Марусиного неба! Уходи прочь!

И трусливый чёрный небесный кашалот, превратившись в простую чёрную тучу, просто растаял. А луны так и продолжили сиять. Да так им это понравилось, что они даже соревнования устроили – кто красивее сияет. У одной луны даже получилось пустить пурпурные искры!

В эту ночь Марусе приснился самый сказочный сон. Как будто бегут они с Таней по дороге из белых лун в волшебное царство, а по пути им встречаются вальсирующие бабочки, феи, создающие цветы, гномы, выращивающие небывалой красоты деревья, и пушистые кролики с полными корзинками вкуснейшего шоколада. А завтра… Завтра наверняка будет ещё интереснее.