Марвел: Спектр

— Разве не очевидно? — Моментальный ответ подтвердил, что девушка не спала. — Я не хочу быть трезвой.

— А почему?

— Потому что люди говно. Жизнь говно. И люди, задающий бессмысленные вопросы тоже говно, — ворчливо отбрила его Джессика. — Спросить у алкоголика почему он алкоголик — это почти также тупо, как спросить человека с депрессией почему он в депрессии. Потому что жизнь, Крис.

На самом деле за тонной цинизма и сарказма частенько прослеживалась настоящая мудрость. Джессика была лишь на несколько лет старше него, но каждый из её уроков он воспринимал близко к сердцу.

Но всё же…

Это не значило, что выбранный Джессикой курс действий являлся правильным.

— А может не надо так много пить? — Сделал Крис осторожную попытку в нравоучение.

— А может ты пойдешь наху…

— Кха-кха-кха!… — Отчаянный кашель, вызванный осевшей в воздухе и лёгких пылью, привёл Криса в чувство. Точнее, это стало одним из стимулов, которые позволили Крису очнуться…

СИНХРОНИЗАЦИЯ [Берсеркер???] [Ранг: Легендарный]: 41 %

Фантазм [Ранг: A]: Божья Длань: Двенадцать Великих Подвигов [5/12]

Ещё одна смерть.

По всей видимости Крис попал прямо в ловушку Килгрейва. Страх за Джессику заставил его прийти в место с кучей взрывчатки, которая скорее всего разнесла его на куски. Утешало лишь то, что смерть была настолько быстрой, что он не успел почувствовать боли.

Стеснённые конечности лишь подтвердили его предположения. Он находился под завалами своего дома, точнее, того, что он от него осталось.

Со всей силы напрягшись, мало-помалу он умудрился выползти наружу. Сотникилогромовые куски бетона хоть и были ощутимым препятствием, но непреодолимыми не являлись.

Одежда на его теле сгорела, а тело стало почти чёрным от пыли и сажи. Но все эти неудобства, включая потенциальную клаустрофобию от всех давящих на него кусков дома, были несущественны.

Хотя… Нужно сделать себе заметку о том, что нельзя подрываться в куче взрывчатки. Оказывается, это чревато повышенным шансом смерти. Ну и ну… Кто бы мог подумать?

Мало-помалу, метр за метром, Крис преодолевал обломки, выбираясь наружу. Он не знал сколько прошло времени, но в какой-то момент ему казалось, что на него свалился не четырёхэтажный дом, а весь этот город.

Но стоило увидеть, как за очередной грудой руин показалось тёмное — окрашенное в оранжевый от пожара — небо, как Крис воспрял духом.

Конечно, чрезвычайно «яркие» впечатление ещё не раз вернутся ему в кошмарах, но… Он выжил. Ну почти.

— Вау, — надменный голос уже взбесил его своей подразумеваемой насмешкой. — Он действительно выжил! Джессика, твой новый «друг» довольно хорош!…

Не обращая внимания на кипящую девушку с каким-то левым хренов в фиолетовом костюме, — скорее всего Килгрейв — Крис обернулся назад. Туда, где все несколько минут назад стоял его дом.

А сейчас…

Лишь огромная куча горящих руин. Не было ничего удивительного в том, что такое количество взрывчатки сложило это здание как карточный домик. Но всё же…

Его дом был полностью уничтожен. Этой тварью…

— Килгрейв, — стиснул зубы Крис и повернулся к улыбающемуся мужчине. — Я убью тебя!…

— Но-но-но… — Помахал рукой Килгрейв, а после указал на крыши окружающих их зданий. — Если ты убьёшь меня — всем они конец.

С крыш всех окружающих домов на него смотрели зомбированные люди с гранатами в руках. И здесь были не только его соседи, но и все, до кого Килгрейв смог дотянуться. Дети, подростки, женщины и пожилые. Килгрейву было всё равно, кто умрёт во благо его благополучия. Скорее наоборот, чем «жалостливее» будет заложник, тем лучше.

— Это мы ещё… — Крис фыркнул и, не обращая внимания на собственную наготу, опустил корпус ниже, очевидно для рывка. — Посм…

— Лежать.

Одно.

Одно чёртово слово из уст этого надменного урода сковало каждую мышцу в его теле. Невероятно противоречивое чувство, когда ты приказываешь своему телу, но оно тебя не слушается.

Крис хотел кричать, хотел прыгнуть и снести Килгрейву голову, но…

Он не мог.

Пот начал сочиться из тела, Крис стиснул зубы от борьбы, но не мог ничего сделать. Секунда за секундой он выполнял команду Килгрейва, сначала встав на колени, а после всем телом прижался к асфальту. Он даже сказать ничего не мог!