Маша и Медведь. Эророман с пирожками

- Серьезно? - раскатисто смеется в ответ Михайло. - А ты все же Маша из мультика “Маша и Медведь”. И знаешь, мне это очень нравится.

- Нравится что? - смущенно уточняю и трогаю щеки руками, потому что они горят.

- Ну, что ты такая честная, открытая, немудреная. Нравится, что все твои эмоции видны на лице. Вот сейчас ты смущена. И мне это нравится…

- Да ну, тебя!

- Ага, и нравится, что ты “выкать перестала”, - хохочет Михаил. - Кстати, а о чем вы на кухне с Настенькой шептались?

- А тебе “топтыгин” я об этом не скажу, - начинаю смеяться в ответ.

- Вот и это мне в тебе нравится, Маша! Ну, что? Когда поедем представлять меня дедушке и бабушке?

- Точно, думаешь, стоит ехать? - произношу с сомнением. - Ну, вдруг ты передумаешь?

- Машуня, я не передумаю и тебе не дам передумать…

Глава 12

- Маш, не смотри на меня как совесть народная… Пыхтит “топтыгин”, подкладывая тонкие стволы деревьев под колеса внедорожника, застрявшего в грязи.

- Да, я и не смотрю, Мишуль. Просто пирожки ем, - ехидничаю, сидя на старом пне и откусывая от одного из тех, что везу в подарок своим любимым деду и бабе.

Через неделю после разговора о знакомстве с моими Миша отодвинул все дела для поездки на хутор Пирожки.

Всю эту неделю я отчаянно держала язык за зубами, хотя мне ужасно хотелось рассказать своим самым дорогим людям обо всем.

А главное о том, что я влюблена по уши в лучшего витязя в мире.

Все дни я внимательно присматривалась к “топтыжке”. И мне в нем нравилось все.

Миша на самом деле оказался очень хорошим человеком - внимательным, заботливым, переживательным, сдержанным.

Мне даже пришлось простить ему проявление грубости в мой адрес. Ну, когда “топтыгин” завалил меня на стол в своем кабинете.

Правда воспоминания о том, что он залез в мои трусы и не только, как-то дергали мою девичью душу. Но…

Только теперь уже не обидой, а любопытством, что же дальше и как же это произойдет.

После поездки к родителям я провела в апартаментах Миши.

По-моему настоянию спали мы в разных комнатах. Но…

Пожмакать и потискать меня “топтыжка” позволял себе регулярно с лихвой. Только…

Вздохнув и пропыхтев: “Ну, Маша, погоди! После хутора Пирожки. Доберусь я все же до твоего пирожка!” - всегда останавливался на границе моего нижнего белья.

В трусы мои больше не нырял. За что я его всегда хвалила.

- Правильно, Миша! Ты же хозяин своему слову, - хихикала, поддерживая “топтыгина”.

Хотя меня саму разбирало любопытство: как же это случится и что во мне изменится после нашей близости.

- Марусь, придется машину все же оставить здесь. К сожалению, из этой жижи выбраться без помощи мне не удастся, - через поток мыслей доносится до меня усталый голос Миши. - А много по времени обходить этот грязевой ров?

- Не, обходить не выход. Придется шлепать на прямки через него. Справа он будет расширяться, а слева - болото, - цокаю, дожевывая пирожок. - Вещи предлагаю оставить в машине. Возьмем только пирожки и документы.

Осматриваю место нашего бедствия и понимаю: раздеваться придется до трусов.

“Ну, Мишке грязь уже не страшна, он и так стоит по колено в жиже, - думаю, смотря на “топтыгина”. - Это у берега почти, а дальше по пояс так точно будет. Можно деду позвонить. Он приедет на тракторе и выдернет нас. Только тогда сюрприза не получится…”

- Мань, ты чего застыла?

- А? Да ничего. Сымай, - начинаю говорить, как бабуля, и сама себе радуюсь, вот, что значит дома, - штаны, Мишулек. Я свои тоже сниму. Пойдем прямо здесь в брод.

- Стоп, Маша! Ты не будешь пачкаться и мерзнуть в этой жиже, - тоном не терпящим возражений, говорит Мишка. - На дворе все же сентябрь. Я сейчас разденусь. Грязные вещи положу в пакет и оставлю в машине. Чистые возьму из сумки переложу в рюкзак. Посажу тебя на плечи и перенесу вместе с пирожками. А дальше разберемся…

Как Михаил сказал, так мы и сделали.

Я переехала грязевой ров на на плечах “топыжки” и все время жевала пирожок.