Маша и Ректор в шоке

– И что там? – полюбопытствовал «Трандуил». В действительности, его лордом Дэймоном звали.

– Просит войти в положение. – Ректор выразительно поморщился. – Разрешить Вульфу и компании свободный график. То есть узаконить их вечные прогулы.

– Хм… – подал голос рыжий. Лорд Ванкум, декан факультета ветеринарной магии. – И с чем данная просьба связана?

Сирис поморщился ещё выразительней. Но ответил:

– Чёрная стрела помогает в очередном расследовании. Выслеживают какого-то сто первого маньяка, угрожающего столице и всей империи.

Преподы, услышав пояснения, скривились. Я – тоже.

Впрочем, фиг с ним, с Алексом. Ситуация, в которую попала я сама, была куда важней! И вот такое свободное общение, да вкупе с полным равнодушием к проблеме разоблачения, навевало очень неприятные мысли. Я чувствовала себя неуютнее с каждой минутой. Хотя, «неуютно» – слово не точное. Мне было по-настоящему стрёмно!

К моменту, когда мужчины закончили очередную партию, а взгляд лорда ректора вперился в меня, я едва сдерживала желание завыть! При этом отчаянно твердила себе, что мир – позитивный, а за столом не мафия. То есть принцип «свидетели долго не живут», тут не работает. Не должен работать!

Тем не менее, оказавшись под прицелом синих глаз, перепугалась жутко. А когда лорд Сирис улыбнулся и вальяжно похлопал по собственному колену, предлагая одной студентке пересесть, отчаянно замотала головой.

Через миг услышала:

– Мари… – В голосе ректора пьяные нотки смешались с мёдом и флиртом.

– Нет! – взвизгнула я.

– Мари, не бойся, – зараза улыбался. Причём широко и хищно. – Не укушу.

С места я, само собой, не сдвинулась. Вспомнив, что в ситуации тиран-жертва страх лишь подзадоривает, нахохлилась, дабы скрыть истинные эмоции.

Не боюсь! Вот не боюсь и всё!

– Я даже приставать не буду, – добавил Сирис. – Клянусь.

Пф…

– А смысл мне, в таком случае, к вам подходить?

Ректор застыл. Самодовольство пусть на секунду, но сменилось растерянностью. А потом он догадался…

– Издеваешься?

Я благоразумно промолчала, а лорд ректор улыбнулся шире и заявил:

– Ладно… Сам подойду.

С тяжким вздохом, он поднялся на ноги и действительно приблизился. Затем развернул мой стул и наклонился, позволяя ощутить запах крепкого алкоголя и бесконечно далёких от нафталина духов.

Я нахохлилась сильнее, превратившись в этакого боевого воробья, и невольно вжалась в спинку стула. Даже попыталась пропищать какой-то протест, но ректор слушать не желал. Он хотел говорить!

– Тарантанаэра, – выдохнул Упырь. – Кантанратанта!

Дальше был жест явно магического свойства и длиннющая тирада непонятного значения. В результате этих манипуляций, на глаза словно туманная пелена упала, а вот после неё в сознании возникла очень чёткая картинка.

Пещера, заваленная телами спящих монстров, огроменный отполированный камень с отпечатком ладони, и яркая надпись: «Поздравляем! Вы больше не восприимчивы к магии, воздействующей на разум!»

Вслед за этой картинкой, возникла ещё одна. Алекс Волков, который досадливо сплёвывает прямо на пол и говорит с чувством:

– Сью!

Вот теперь совсем радостно стало. Так, что я разулыбалась во всю ширь!

Дополнительная приятность – ректор прочёл в моей глуповатой улыбке подтверждение тому, что память стёрта. А вот Ниран не порадовался…

– Может не стоило? Ведь у неё и так амнезия.

Сирис выпрямился и пожал плечами, мол – а что я мог? Окинул меня новым насмешливым взглядом и вопросил, обращаясь к собутыльникам:

– Ну что? Кто готов отвести Мари в её комнату?

– Не я, – буркнул «Трандуил».

Остальные энтузиазма тоже не проявили – выпивка и карты были точно важней.

– Ниран? – окликнул лорд ректор.

– Почему сразу я?

Декан факультета целительства и врачевания, который, кстати, обладал короткими тёмно-русыми волосами и глазами цвета весенней листвы, не просто скривился, а прямо-таки скуксился. То есть, тоже не хотел. Совсем-совсем.

– Ты сам сказал, что у Мари амнезия, – блеснул коварством Сирис. – Следовательно, твоё участие в её судьбе будет логично. Если кто-то поинтересуется, где эта милая девушка пропадала, скажешь, что вызывал в лазарет.

– Зачем я её вызывал? – продолжил упираться Ниран.

– Хотел проверить состояние. Узнать, если ли улучшения.

Лекарь закатил глаза и замер на несколько секунд. Кажется, он пытался не обматерить собственное начальство.

Только логика ректора оказалась сильней, и Ниран сдался.

– Хорошо, – процедил он хмуро. – Отведу.

Ниран выудил из кармана амулет, и через секунду перед нами стоял уже не брутальный мужчина, а сухофрукт относительной трезвости. Пользуясь моим бездействием, он цепко ухватил за локоть, заставляя подняться, и проскрипел с подчёркнутым пафосом:

– Пойдём, дитя.

«Дитя» упираться, разумеется, не стало, и послушно направилось к выходу. О том, что произнесённое Сирисом заклинание не подействовало, тоже не сообщило. А зачем?