Маша, Машенька, Машуня… или Любовь вопреки

Я показала папочке, как разводится смесь для его деток. Вторую бутылочку Артур развел сам. Поставили бутылочки в термосики, чтобы не остыли, и принесли в спальню. Над малышами теперь стояло уже двое, к Шуше добавился Ваграм Ашотович, о чем-то тихо беседуя по-армянски. Носики спали. Я посмотрела на часы.

— Если честно, я бы пообедала, — сказала я, понимая, что это единственный способ всех выпроводить из нашей спальни.

Шуша и Ваграм Ашотович ушли на кухню готовить обед. А я упала поперек кровать, Артур остался стоять у кроваток малышей, не решаясь подойти ко мне.

— Хорошо дома… Как я мечтала сюда вернуться…

Я не хотела звать его, мне было очень важно, чтобы он сам принял это решение.

— Можно? — как-то неуверенно спросил он.

— Можно. С каких это пор мой муж стал спрашивать разрешения нырнуть к жене в кровать? Мы же вчера решили начать все с чистой страницы. Или мы это не решали? Мне приснилось? Или ты передумал? Сомневаешься?

— Машуня, прекрати… Да, вчера договорились, тебе не приснилось, я ни капельки не сомневаюсь… — скороговоркой ответил Артур и быстро приземлился рядом, наклонился надо мной. — И поцеловать можно?

— Можно, Артур, и нужно. Если, конечное,… — я не успела договорить…

Его губы, мягкие, теплые и такие нежные, накрыли мои в поцелуе, сначала осторожно, потом все смелее и настойчивее.

Первой проснулась Натали, вторя сестре, заверещал и Тимур.

— Нужно, папочка, быстрее соображать. Теперь в свое удовольствие не поваляешься, — я поцеловала мужа в небритую щеку и пошла к малышам.

— Ну, что капризничаете? Мама рядом. Сейчас будем менять пеленки и кушать. Кто первый? Тот, кто громче кричит. А громче кричит Натали. Правильно, доча. Кричи громче. Не бери пример с мамы. Она у тебя деликатно молчит, вот и получает… — я не стала договаривать, что получает мама, малышка замолчала и смотрела на меня своими глазищами. — Пойдем-ка, помоем свою сладкую попочку, моя милая девочка. Пусть мужчины еще немного подождут.

Я возилась с дочуркой, Артур взял на руки сына, бережно носил его на руках, что-то нашептывая на ушко. Мальчишка на удивление молчал. Я пошла в ванную, прихватив полотенце. Подмыла Натали, которой явно понравились водные процедуры, запеленала ее.

— Все, одна готова. Папочка, корми Натусика. А я теперь с Тимурчиком поворкую.

Я взяла сынишку у Артура, положила в кроватку и начала ворковать над ним.

— Что мой милый мальчик, дождался своей очереди? Молодец! Девочку нужно пропускать вперед. Пусть шишки наваривает. Ты, мой мальчик, лучше в сторонке подожди, посмотри, чем дело кончится. Фу-фу-фу, какой сюрприз для мамы. Пошли мыться мамино драгоценное сокровище.

Помыв сынишку, запеленала его, присела на кровать кормить Тимура. Натали к этому времени уже успела расправиться со смесью и рассматривала Артура. Он улыбался дочери, стоя рядом с комодом и опираясь на него пятой точкой. Я рассмеялась:

— Ты ее сразу к покорности приучаешь? Не стоит…

Артур ничего не сказал, только улыбнулся, то ли мне, то ли дочери, то ли нам обеим…

— Сына не спи, ешь давай, — я потрепала сынишку за нос. — Вот соня какой. Все проспишь. Если бы твой папа так спал, ты бы на свет не появился… Хотя…тогда бы твой папа не блыкался, где не попадя…

Тимур доел все, но уже во сне. Подержав малышей еще несколько минут на руках, положили в кроватки. Стояли и смотрели на наших зайчиков.

— Я люблю тебя, Машуня. Спасибо за деток. И, извини меня. Только будь со мною рядом.

Я подняла на него глаза, он наклонился и поцеловал меня. Я ответила на поцелуй. В дверь тихонечко постучали.

— Идите обедать. Шуша накрыла на стол.

— Сейчас отец. Пойдем Машунь?

Он обнимал меня, мне уходить из спальни и выскальзывать из его объятий не хотелось. Артур, угадав мое желание, взял меня на руки и понес на кухню.

Шуша с Артуром не просто не разговаривала, она его вообще не замечала. Вначале я думала, что бабуля это из солидарности со мной, оказалось — нет. Когда Артур приехал домой, бабуля предложила ему собрать чемодан и удалиться навсегда. Поэтому и промолчал Артур, не рассказал мне про бабушку, боясь, что решение бабушки подтолкнет и меня к этому.

Улучив время перед кормлением, прилегла на кровать. Артур появился через пару минут.

— Можно? — он теперь почему-то всегда спрашивал разрешения.

— Артур, а без «можно» можно? Иди сюда… — позвала я.

Точно знала, он хочет того же, чего хочу я.

— Машунь, ты хотела принять ванну, — напомнил он мне, устраиваясь рядом.

— Я помню. А другие предложения есть? — я внимательно смотрела на мужа.

— Есть. Ты такая бледненькая. Давай между кормлениями погуляем? Сегодня погода хорошая. Солнышко выглянуло.

— Давай, — с легкостью согласилась я. — Нам еще малышей искупать нужно вечером. Справишься? Я, честно говоря, боюсь.

— Если ты будешь рядом, справлюсь.

Он лежал рядом, опираясь на локти и перебирал пряди моих волос.

— Маша, Машенька, Машуня, — он произнес это так, как говорил раньше, с той же интонацией, а мое сердце предательски остановилось, пропуская удар.

Как я истосковалась то моему Артуру, тому Артуру, которого я так полюбила той весной.