Маша Орлова. Тетралогия (СИ)

В стороне хлопнула дверь стационара, зашуршала под чьими-то ногами высокая трава. На тропинку, оглядываясь, выбежала Сабрина. Увидев Машу в компании парней, она поджала губы.

– Где ты ходишь? Тебя там Горгулья ищет, не может успокоиться. Пойдём.

Не дожидаясь ответа, она кивнула в сторону дверей – волосы, стянутые на затылке в хвост, тяжело качнулись – и сама пошла обратно, зябко потирая голые плечи. Маша поднялась с бревна и поняла вдруг, что совсем стемнело. Она едва различала тропинку среди травы. В прозрачном вечернем воздухе разносились крики ласточек.

– Разбирайтесь. – Маша махнула рукой. – Пойду. Спрошу, что ей от меня нужно.

Она нагнала Сабрину на крыльце. Она внимательно наблюдала за тем, как дежурные первокурсники готовят ужин – сегодня была их очередь. Оранжевые языки огня лизали закопченное дно кастрюли.

– Что случилось? – спросила Маша, взбежав по ступенькам на крыльцо.

Сабрина дёрнула плечом.

– Мне это не нравится.

Вместо объяснений она кивнула на распахнутую дверь: там, в полумраке коридора была ещё одна дверь, тоже деревянная, но плотно захлопнутая. За ней находились преподавательские комнаты – кабинет и спальня с печкой. Внутри Маша не бывала ещё никогда, но кое-что представляла по рассказам одногруппников и своим же случайным взглядам.

– Иди, она хотела тебя видеть.

От костра потянуло запахом каши, и Маша, сглатывая слюну и вспоминая, что последний раз ела в обед – несколько печений, выданных в качестве сухого пайка, пошла внутрь дома.

Дверь преподавательской тяжело поддалась, выпуская на коридорный пол лучик жёлтого света – на письменном столе горела высокая свечка. Горгулья, сидящая над бумагами, обернулась и прищурилась, рассматривая Машу.

– А, Орлова. Сколько уже можно тебя ждать! Входи. Дверь закрой за собой.

Маша аккуратно захлопнула дверь и шагнула ближе к столу, не решившись, впрочем, подойти совсем уж близко. Пламя свечки озаряло стену – брёвна с протыканным между ними утеплителем – и стол, заваленный бумагами. Маша различила список своей группы.

– Подойди ближе, что ты жмёшься, как несчастный родственник. – Горгулья сняла очки и сощурила уставшие глаза. В неярком свете на её лице особенно хорошо стал виден шрам, чёрной тенью залёгший от уголка рта до виска. – Садись.

Маша опустилась на край второго стула, простого и пыльного, замершего в углу комнаты. Из приоткрытого окна слышались далёкие голоса и звон посуды – остальные собирались ужинать, и Маша занервничала, представив, что ей не достанется каши.

– Думала на счёт завтрашнего задания? – Горгулья всегда была пряма, как палка. И захотела бы задать вопрос исподтишка, а не смогла бы. Маша за восемь пересдач успела неплохо изучить её манеры.

– Ну… да, – протянула она, всё же не понимая, куда клонит преподавательница на этот раз.

– Вам нужно будет найти несколько магических аномалий по карте, заснять их и приложить к отчёту, – объяснила Горгулья чуть разражено, словно Маша переспрашивала её об этом в сотый раз. – Хочешь получить отличную оценку в диплом?

Скользя взглядом по бумагам, разложенным на краю стола, Маша читала обрывки предложений и не понимала их смысла. Она подняла голову.

– Да… почему вы спрашиваете?

Горгулья постучала дужкой очков по столу, этим стуком словно бы стараясь заглушить последние Машины слова.

– Есть один небольшой секрет. Когда вы будете выполнять задания, оценки будут выставляться не группе, а каждому по отдельности. Поэтому советую быть попроворнее. Всё ясно?

– Нет, – честно призналась Маша. – Как надо быть?

Горгулья раздражённо бросила очки на стол.

– В паре всегда один работает больше, а другой – пользуется плодами трудов товарища. Что тут сверхъестественно сложного? Тот, кто сделал больше, должен получать более высокие оценки. Я хотела бы знать, кто в вашей группе работает упорнее. Чтобы переводить на третий курс только достойных, а не тех, кто примазался к славе. Ясно теперь?

Маша смотрела на неё, не зная, что ответить на такое заявление, и кусала губы.

– Почему вы меня об этом спросили?

Подобрав со стола очки, Горгулья нашла среди бумаг ручку и снова принялась сверять что-то в записях. Она углубилась в работу и едва нашла время, чтобы ответить на повисший в воздухе вопрос.

– Кое-кто попросил меня дать тебе фору, – буркнула она нехотя и гораздо тише, хоть и вряд ли собравшиеся к ужину курсанты могли бы подслушать их разговор. Маша вытянула шею и разглядела плюсики напротив некоторых фамилий. Каких – не успела прочитать, отпрянула. – А теперь всё, иди.

…На ужин была гречка с рыбными консервами. Порцию, отложенную для Маши в её белую пластиковую миску, Сабрина держала рядом с собой, никого к ней не подпуская. Сама она сидела у самого дальнего от костра края стола, и поэтому то и дело отмахивалась от назойливой мошкары. Маша устроилась рядом с ней, торопливо хватаясь за ложку.

Гречка с кусочком консервированной сайры после целого дня в лесу казалась почти счастьем.

– Так что там? – поинтересовалась Сабрина, терпеливо дождавшись, когда Маша ополовинит порцию.