Машенька и опер Медведев (СИ)

- Неблагодарная... не интересуюсь я ей, видите ли! А чем я тогда с её точки зрения интересуюсь?! Я отец, а не нянька-подружка. Я решаю вопросы безопасности, обеспеченности и перспектив! Разве это не ясно?

- Ты очень внимательный, да. И ты хорошо заботишься о дочери.

- Бестолковая... сессию валит. Это она назло мне, я знаю. Ей плевать, что я с людьми договаривался, чтобы её на это место взяли!

- Ей не плевать, Иван. Не говори так. Она просто...

- Глупая, вздорная девчонка. Если сейчас я не вправлю ей мозги и не устаканю, то через год она превратиться в свою мать. И понесется каким-нибудь автостопом на край света в компании хиппи!

- Нужно немного помягче, Иван. Маша обижена на Никиту, а ты их торопишь.

- Обижена? Это все женская придурь. Мне что теперь из-за ее обид банкет для серьёзных людей отменять? Обиды сегодня есть, а завтра нет. А эти люди поддержат ее карьеру, если вдруг со мной что-то...

- Иван, хватит! - рассерженно.

- Ладно!

- Никита не всегда ведет себя... подобающе. Ты не хочешь этого замечать.

- Это ты насчет того случая? Никита мужчина. Она что думала, если засунуть ему в рот язык, он не отреагирует? Меньше шампанского пить надо, вот и всё! И самой вести себя достойно.

С возмущением замираю на лестнице.

Зайцев! Скотина. Ты что обсуждал с моим отцом подробности?! Даже я не стала углубляться в детали. Вот гад...

- А вчера? Зачем он оставил её вчера одну? Если бы не Медведев...

- Всё! - рявкает отец. - Медведев  к моей дочери не прикоснётся.  Герой, тоже мне, спасатель! Знаю я мотив его геройств - юбка её и то, что под ней.   Что мне этот Медведев? Сегодня он есть, завтра нет.   А Никита... Никита молод. Да, он косячит. Но мне важен не столь Никита, сколько то, что она войдёт в семью Зайцева. Он всегда о моей дочери позаботится и выведет её в люди. И о моих будущих внуках позаботится. И Никите навешает, если он собьется с пути истинного. Ясна моя мысль?

Да. Всё понятно. Отдают меня не за Никиту. Но так как официально второй женой дяди Лёши меня сделать не могут, даже платонической, то Никита - это компромисс.

- Ты прав, конечно... - опять соглашается Эвелина. - Просто все так поспешно. Вот Маша и нервничает.

- Ничего. Дай ей успокоительного. Все невесты нервничают, разве нет?

- Не нужно мне успокоительного, - заглядываю в столовую. - Я успокоилась.

- Куда? - смотрит на часы отец.

- У меня пересдача.

- Твоя рубаха помята.

- Это кэжуал. Она сжата, а не помята.

- Кэжуал! - с сарказмом. - Погладить лень, так и скажи.

Закатываю глаза.

- Эвелина, погладь этой белоручке рубаху! Привыкла в своём интернате, что все за тебя делают!

- Это такой стиль, Иван, если ее погладить, она будет испорчена, - аккуратно пытается заступиться Эвелина.

- Значит, это плохой стиль для дочки полковника!

Мне хочется побиться своей ботанической милой головкой о стену.

- Папа! - прерываю я его очередную лекцию. - Вызови мне, пожалуйста, такси. Я телефон вчера разбила.

Отец достаёт свой.

- Адрес.

- Сначала к Никите, - хитрю я. - Мы договорились... Он отвезёт меня и дождётся.

- Пусть привезёт лично. И сдаст с рук на руки.

- Хорошо.

Мне конец! Понятия не имею, как это организовать. Да и...

Отец вызывает такси. Кладёт на стол купюру.

Не хочу брать его деньги. Раз уж я собираюсь взбунтоваться, то брать у него деньги нечестно. Задумчиво смотрю на эту купюру.

Мама отправила мне немного, но на ту карту, что забрал отец.

- Верни мне мою карту, пожалуйста.

- Зачем?

- Мама отправила мне на подарок на карту. А ты забрал. Свои деньги можешь оттуда снять. Но карта моя, и там есть мои деньги. Верни.

Сверлит взглядом. После паузы достаёт портмоне, достаёт оттуда карту. Показательно шлёпает ей по столу. Вытягиваю из под его пальцев.

- Что ты собираешься купить?

Внутри меня растекается ядовитое облако. И хочется заранее попросить Эвелину плеснуть отцу успокоительного.

- Прокладки, трусики, станок... - смотрю ему в глаза. - Стакан кофе, пирожное, новые варежки.

Про покупку камасутры перед навязанной свадьбой так и быть - проглатываю.

- То есть, я тебя не обеспечиваю, ты хочешь сказать?! - взрывается отец. - На это намекаешь своим "списком"?

Папа очень тяжёлый человек. Но я не могу не провоцировать! Эра моего послушания подошла к концу. И меня уже подбрасывает... Боюсь, в ход сейчас пойдет что-то помощнее камасуты.  Единственное, что заставляет прикусить язык, таблетки нитроглицерина в его нагрудном кармане.

- Такси! - с облегчением вскрикивает Эвелина, заметив в окне свет фар.

- Доброго вечера, батюшка! - приседаю я в реверансе. - Разрешите откланяться.

- Зараза! - слышу в след, как гремит по столу ложка. - Дерзит мне! Клоунесса!

- Иван, тебе нельзя волноваться!

Медленно завязываю шарф. Эвелина выходит проводить. Молча подаёт мне гигиеническую помаду.

Крашу губы.

- Не расстраивай отца, у него сердце.

- А у меня тоже - сердце! - вскрикиваю я, чтобы он слышал. - Уже практически разбитое сердце. Ему же плевать!

- А ну-ка вернись! - кричит отец.

Но я, наоборот, выбегаю на улицу.  Запахнув куртку, сажусь в такси. Вернусь - пусть выговаривает сразу за всё. Там точно будет за что. Хотя бы не обидно.