Машенька ищет Медведя (СИ)

Она с радостной улыбкой бросается ко мне. Крепко прижимаю ее к себе за талию, зацеловываю родное любимое лицо, руками ласкаю спину, Машка выгибается дугой, вжимается в меня крепче.

Кайф!

— Ты чего злой такой? — запыхавшись, словно стометровку пробежала, Машка внимательно всматривается в мое лицо.

— Да снова Митя… — ворчу я. Вместо того, чтоб думать о делах я решаю его проблемы. — Нет в нем ответственности. Зачем в полицию подался? Вот хороший же парень. Толковый, башковитый. Отчаянный. А ответственности ноль.

— Это возраст, — возражает Машка, теснее прижимаясь ко мне. Это действует на меня успокаивающе. Чувствую, что напряжение сдавливающее меня на протяжении последних недель куда-то уходит. Это удивительно, как действует на меня поддержка любимой женщины. — Когда от его действий будет зависеть жизнь дорогого ему человека, то он перестанет косячить.

— А сейчас мне что с ним делать? — тяжко вздыхаю, целуя Машку в макушку.

— Воспитывать.

— Я в няньки не нанимался

— Миш, — вздыхает Машка, — быть начальником — это не только приказы раздавать. Нужно принимать участие в жизни своих подчинённых. Ты ведь не только начальник, но и наставник, учитель. Пока ты воспринимаешь его только как сотрудника, он и будет приходить на работу, лишь бы зарплату получать. Вы оба не просто так пошли работать в полицию. У вас обоих есть общая цель. Вот и воспитывай в нем силу духа.

От нежности и восторга Машиного взгляда щемит в груди.

— Ты настоящая женщина, Маш. Как тебе удаётся свести всю злость на нет, сгладить все углы?

— Быть учителем нелегко. Наши профессии немного похожи.

— Ты настоящий соратник, — смеюсь я.

В этот момент я понимаю, что женюсь на этой женщине. Что хочу прожить с ней всю жизнь, воспитывая детей, внуков. Встретить с ней старость.

От волнения сердце скачет как сумасшедшее. Подавляю в себе порыв встать на одно колено и предложить ей руку и сердце.

Сейчас нужно поговорить о другом и я молю всех Богов, чтоб Машка поняла меня правильно. Она такая рассудительная.

Дверь с грохотом открывается, прерывая наше уединение.

43. Машенька

Подскакиваю от громкого звука открывшейся двери и замечаю на пороге привлекательную ухоженную женщину с брезгливым выражением на красивом лице. Ее черты мне немного знакомы, это чувство так неуловимо, но я не понимаю, что происходит. Чувствую, что происходит какое-то событие, не касающееся меня, но очень знакомое Мише, потому что он напрягается и отпускает меня.

— Медведев, ты бы хоть закрывался, когда тискаешься со своими шлюхами, — разлетается по кабинету звонкий недовольный голос.

И тут я отчетливо понимаю, кто эта женщина.

— Леля, будь так любезна, закрой дверь с той стороны, — цедит Миша сквозь зубы. Между ними улавливаю поединок взглядов.

Женщина, ничуть не смутившись закрывает дверь, но не как Миша просит, а проходит по кабинету, огибает меня, словно я невидимка, разглядывая интерьер.

— Ну ты молодец, конечно, — женщина разводит руки в стороны, осматриваясь вокруг. — Такой красивый кабинет, все стильно и со вкусом. Лизка помогала с ремонтом? — щебечет она, приближаясь к Мише и обнимает его. Я стою в стороне, будто на экране телевизора наблюдаю кино.

Миша с раздражением сбрасывает ее руки.

— Леля, какого хрена ты тут делаешь?

— Зашла навестить любимого мужа, а что нельзя?

— Нельзя. Уходи отсюда.

— Миш, — женщина приседает на стул и закидывает ногу на ногу. — Не горячись так. Мы должны решить наши разногласия ради Лизы. Настало время поговорить по душам. Девушка, — обращается она ко мне. Я словно выхожу из оцепенения и поворачиваю голову на звук ее голоса. — Освободите кабинет, пожалуйста. Не видите, у нас личный разговор.

— Личный? — я словно в прострации нахожусь. Переспрашиваю на автомате.

— Конечно личный! — смеется она. — К майору жена приехала.

Перевожу изумленный взгляд на Мишу, его зрачки расширяются. На лице отчетливо написана растерянность и вина.

Что происходит?

— Ты ей не сказал? — звонко смеется эта женщина. — Ах, да, не нужно посвящать шлюх в подробности своей семейной жизни.

На меня словно ушат дерьма вылили.

— Маша не шлюха, Алена, — Миша злится, выделяет интонацией ее имя, словно провоцирует женщину. — Это классный руководитель Лизы и моя женщина. А вот ты будь любезна, выйди отсюда. Ты кажется к дочери приехала? Вот и катись отсюда. Лизы здесь нет.

— Жена? — мой тихий, почти плачущий голос раздается среди канонады их громких голосов тихим шелестом.

— Маш, я тебе все объясню, — выставляет руки вперёд Миша. Умоляюще смотрит на меня.

— Не надо, — сглотнув комок, застрявший в горле, проговариваю убитым тоном.

— А вы та самая… — женщина рассматривает меня пристально с головы до ног. — Дочка рассказывала мне про вас. Что ж. Ваши услуги больше не требуются, — наконец выносит вердикт она. — Воспитанием дочери я займусь сама.

И эти слова как контрольный выстрел в голову срывает все мои сомнения.

— Пока, Миш. Желаю счастья.

Разворачиваюсь и выхожу из кабинета. Звуки Мишиного голоса, зовущего меня и другого, женского, осаждающие его, тонут в гулком шуме, что стоит в моей голове.