Машенька ищет Медведя

— Миш, — вздыхает Машка, — быть начальником — это не только приказы раздавать. Нужно принимать участие в жизни своих подчинённых. Ты ведь не только начальник, но и наставник, учитель. Пока ты воспринимаешь его только как сотрудника, он и будет приходить на работу, лишь бы зарплату получать. Вы оба не просто так пошли работать в полицию. У вас обоих есть общая цель. Вот и воспитывай в нем силу духа.

От нежности и восторга Машиного взгляда щемит в груди.

— Ты настоящая женщина, Маш. Как тебе удаётся свести всю злость на нет, сгладить все углы?

— Быть учителем нелегко. Наши профессии немного похожи.

— Ты настоящий соратник, — смеюсь я.

В этот момент я понимаю, что женюсь на этой женщине. Что хочу прожить с ней всю жизнь, воспитывая детей, внуков. Встретить с ней старость.

От волнения сердце скачет как сумасшедшее. Подавляю в себе порыв встать на одно колено и предложить ей руку и сердце.

Сейчас нужно поговорить о другом и я молю всех Богов, чтоб Машка поняла меня правильно. Она такая рассудительная.

Дверь с грохотом открывается, прерывая наше уединение.

43. Машенька

Подскакиваю от громкого звука открывшейся двери и замечаю на пороге привлекательную ухоженную женщину с брезгливым выражением на красивом лице. Ее черты мне немного знакомы, это чувство так неуловимо, но я не понимаю, что происходит. Чувствую, что происходит какое-то событие, не касающееся меня, но очень знакомое Мише, потому что он напрягается и отпускает меня.

— Медведев, ты бы хоть закрывался, когда тискаешься со своими шлюхами, — разлетается по кабинету звонкий недовольный голос.

И тут я отчетливо понимаю, кто эта женщина.

— Леля, будь так любезна, закрой дверь с той стороны, — цедит Миша сквозь зубы. Между ними улавливаю поединок взглядов.

Женщина, ничуть не смутившись закрывает дверь, но не как Миша просит, а проходит по кабинету, огибает меня, словно я невидимка, разглядывая интерьер.

— Ну ты молодец, конечно, — женщина разводит руки в стороны, осматриваясь вокруг. — Такой красивый кабинет, все стильно и со вкусом. Лизка помогала с ремонтом? — щебечет она, приближаясь к Мише и обнимает его. Я стою в стороне, будто на экране телевизора наблюдаю кино.

Миша с раздражением сбрасывает ее руки.

— Леля, какого хрена ты тут делаешь?

— Зашла навестить любимого мужа, а что нельзя?

— Нельзя. Уходи отсюда.

— Миш, — женщина приседает на стул и закидывает ногу на ногу. — Не горячись так. Мы должны решить наши разногласия ради Лизы. Настало время поговорить по душам. Девушка, — обращается она ко мне. Я словно выхожу из оцепенения и поворачиваю голову на звук ее голоса. — Освободите кабинет, пожалуйста. Не видите, у нас личный разговор.

— Личный? — я словно в прострации нахожусь. Переспрашиваю на автомате.

— Конечно личный! — смеется она. — К майору жена приехала.

Перевожу изумленный взгляд на Мишу, его зрачки расширяются. На лице отчетливо написана растерянность и вина.

Что происходит?

— Ты ей не сказал? — звонко смеется эта женщина. — Ах, да, не нужно посвящать шлюх в подробности своей семейной жизни.

На меня словно ушат дерьма вылили.

— Маша не шлюха, Алена, — Миша злится, выделяет интонацией ее имя, словно провоцирует женщину. — Это классный руководитель Лизы и моя женщина. А вот ты будь любезна, выйди отсюда. Ты кажется к дочери приехала? Вот и катись отсюда. Лизы здесь нет.

— Жена? — мой тихий, почти плачущий голос раздается среди канонады их громких голосов тихим шелестом.

— Маш, я тебе все объясню, — выставляет руки вперёд Миша. Умоляюще смотрит на меня.

— Не надо, — сглотнув комок, застрявший в горле, проговариваю убитым тоном.

— А вы та самая… — женщина рассматривает меня пристально с головы до ног. — Дочка рассказывала мне про вас. Что ж. Ваши услуги больше не требуются, — наконец выносит вердикт она. — Воспитанием дочери я займусь сама.

И эти слова как контрольный выстрел в голову срывает все мои сомнения.

— Пока, Миш. Желаю счастья.

Разворачиваюсь и выхожу из кабинета. Звуки Мишиного голоса, зовущего меня и другого, женского, осаждающие его, тонут в гулком шуме, что стоит в моей голове.

Это какой-то кошмарный сон. Сейчас я проснусь в своей квартире на любимом шелковом фиолетовом постельном. Миша обнимет меня, прижмёт к себе крепко и скажет, что никогда не уйдет из моей жизни. Не бросит, не даст в обиду.

— Маш, подожди, — нагоняет меня майор возле выхода из здания. — Она внезапно приехала, я не успел тебе рассказать.

— Ты поэтому сорвался среди ночи? К ней? — отворачиваюсь, пряча набежавшие слезы.

— Маш, я волновался за Лизу. Неизвестно, чтобы произошло, если бы она не приняла мать.

— А она приняла? — глотаю ком в горле и понимаю: конечно же приняла. Это же не мать.

— Да. Я не могу препятствовать, Маш. Лиза имеет право побыть с матерью.

— Конечно.

Предатели. Все вокруг предатели.

— И что дальше, Миш? Ты вернешься к ней?

— Маш, — вздыхает он и чешет затылок, — Это все сложно…

— Сложно значит! Иди к своей жене, товарищ майор! — выкрикиваю в лицо растерянному Мише. Резко открываю тяжелую металлическую дверь навстречу свежему весеннему воздуху.