Машина и винтики. История формирования советского человека

Поступление в школу, первый шаг из семьи в жизнь, сталкивает ребенка с реальностями советской системы. В еще большей степени, чем знания, которые дает педагог, поседение педагога становится важнейшим фактором воспитания — началом тренировки советского человека. Личные качества учителя: честность, любовь к профессии, талант, желание хорошо делать свое дело не могут существенно воздействовать на ход системы. Едва система ощущает хотя бы малейшее сопротивление — она выбрасывает помеху. Владимир Тендряков, писатель, внимательно следивший за советской школой, посвятил повесть «Чрезвычайное» скандалу, возникшему в маленьком провинциальном городе, когда обнаружилось, что преподаватель математики верит в Бога. Он никогда ни слова не сказал своим ученикам о религии, его предмет никакого отношения, казалось бы, к религии не имел. Его вынудили уйти из школы, ибо своим присутствием он мешал «системе», свидетельствовал о возможности выбора. Он мешал «тренировке».

Школьник, несмотря на личные желания педагога, воспринимает учителя, как нож в руках государства, как исполнителя приказов, вынуждающих его лгать, лицемерить. Дети видят, что за эту мучительно тяжелую работу он получает мизерное вознаграждение, не имеет авторитета в обществе. Так начинается жизнь.

Все дети неизбежно становятся взрослыми. Студенты хорошо еще помнят школу, их отношение к профессорам окрашено их отношением к учителю. В множестве повестей и романов о студентах в центре конфликта — проблема измены профессору. Студенты предают своих профессоров — донося на них, разоблачая их на собраниях — под нажимом партии, обнаружив, что это единственная возможность сделать карьеру. Для советских писателей — Д. Гранина, Ю. Трифонова, И. Грековой, В.Тендрякова, В.Гроссмана — измена профессору это символ системы, давящей на человека. В этом конфликте есть также и месть учителю, который предавал ученика с первого класса школы.

Слово «реформа» употребляется в советском словаре — по отношению к советской системе — очень редко. Постановления ЦК КПСС и Совета министров, касающиеся разного рода изменений, употребляют оптимистические выражения: «повысить», «улучшить», «расширить», «укрепить» и т. п. Подчеркивая значение изменений в школьной системе, утвержденных законом, принятом в апреле 1984 г., их назвали «реформой общеобразовательной и профессиональной школы». Апрельская реформа создает «школу в условиях совершенствования развитого социализма», школу двадцать первого века: «Речь идет о том, чтобы советская школа могла растить, учить, воспитывать юные поколения, с более точным учетом тех условий, в которых им предстоит жить и работать через 15—20 лет и далее — в грядущем двадцать первом веке».

Закон о школе точно регистрирует состояние советской системы после семи десятилетий существования и мечты ее руководителей о будущем. Направления школьной реформы свидетельствуют о решении входить в двадцать первый век задом, наглухо загородившись от всего нового, что может нарушить энтропию советской системы, тотальную власть партии. С поразительной непреклонностью новый закон о школе подтверждает стратегическую цель: «Незыблемой основой коммунистического воспитания учащихся является формирование у них марксистско-ленинского мировоззрения». Реформа определяет новые тактические направления достижения цели, учитывая «грядущий двадцать первый век». Она регистрирует неполную удачу советской системы воспитания.

Главная задача, которая ставится перед школой, состоит в «формировании у подрастающего поколения осознанной потребности в труде». Для выполнения этой задачи, удивительной в государстве, рожденном пролетарской революцией и руководимой партией рабочего класса, закон обязывает школу «обеспечить тесную взаимосвязь изучения основ наук с непосредственным участием школьников в систематическом, организованном, посильном, общественно полезном, производительном труде».