Машина лорда Кельвина

Между тем Билл Кракен, в очередной раз выглянув из ивовых зарослей, решил, что время действовать пришло. Подхватив свой немудреный скарб, он направился через луг. Билл старался держаться как можно спокойнее, чтобы какой–нибудь сторонний наблюдатель не разгадал его волнения. К тому же бежать было слишком опасно — не хватало только споткнуться на бегу и разбить фонарь или, к примеру, раздавить мышей! Смеркалось — через час на небе появится луна, а вместе с ней и комета. Луг будет залит светом. Билл тут же выругал себя за излишнюю сентиментальность. Сейчас нужно сосредоточить внимание на лаборатории. Если задумка удастся, можно позволить себе немного помечтать. Кракен не заметил, как добрался до лаборатории; казалось, что сложенный из светлого камня фундамент и потемневшие от непогоды бревна выросли прямо из–под земли.

Оглядевшись, Билл уверенно направился вдоль стены — к небольшому оконцу, из которого высовывался на шесть дюймов конец медной трубы. Билл сам помогал выводить трубу через окошко на улицу. В тот день, когда профессор Сент—Ив и его ассистенты отвлекали внимание вездесущего Парсонса, Кракен усердно помогал лорду Кельвину, которому и в голову не могло прийти, что кто–то намерен помешать ему запустить свою чудо–машину…

Билл понятия не имел, для чего нужна была труба, но интуитивно чувствовал, что она является весьма важной частью машины лорда. В двадцати футах от лаборатории в землю была вкопана базальтовая плита. Вчера работники лаборатории, в числе которых был и Кракен, давались диву, когда лорд Кельвин, распахнув двери лаборатории, швырял в эту плиту молоток. Не долетев до плиты каких–нибудь несколько дюймов, молоток неизменно улетал далеко в сторону, причем под самым неестественным углом. Однако больше всего зрителей поражал тот факт, что молоток не падал на землю, а улетал в сторону Йорка.

Стоявшие в толпе зрителей ученые взволнованно говорили, что в базальтовой плите фокусировались испускаемые машиной магнитные лучи, которые затем, преобразуясь, отражались от гладкой поверхности камня и могли отклонить любой брошенный в плиту предмет. Разумеется, Билл многого не понимал — ученые сыпали непонятными терминами — но виденного было вполне достаточно, чтобы понять: лорд Кельвин — в самом деле великий изобретатель, хоть профессор Сент—Ив и утверждал, что лорд сильно заблуждается.

Билл снова посмотрел на темнеющий базальтовый монолит — в сумерках каменная плита казалась скалой. Спиной он чувствовал шершавые бревна стены, за которой притаилась диковинная машина; пуск ее был назначен на утро. На мгновение Билл усомнился: под силу ли ему, не только не учившемуся в университетах, но и не закончившему начальную школу, вывести из строя машину, которую создал человек, прочитавший не одну сотню умных книг? Кракен покачал головой — каким бы неучем он ни был, он действует во благо человечества, и руководствуется велением своей совести. Чтобы слышать голос совести, вовсе не обязательно быть ученым. Впрочем, он — стреляный воробей, многое повидал в жизни, так что профессор вполне может на него положиться. Конечно, он сделает все, что в его силах…

До окна с торчащей из него трубой осталось совсем немного. Остановившись, Билл затаил дыхание и прислушался — тишина. Только где–то вдалеке ухала сова. Убедившись, что все в порядке, Кракен осторожно отвязал от ремня кузнечные мехи и потряс ими в воздухе — в кожаном чреве сухо загремели зерна и кусочки черствого печенья. Удовлетворенно ухмыльнувшись, Билл натянул горловину мехов на конец трубы и резко сдавил мехи. Было слышно, как содержимое мехов с легким звоном покатилось по трубе. Дождавшись, покуда в трубу скатится последнее зернышко, Билл покачал воздух еще минут пятнадцать, стараясь, чтобы мусор забился в машину как можно плотнее. Спешить было некуда, к тому же Кракен всегда подходил к делу основательно.

Наконец, решив, что первый этап операции благополучно завершен, Кракен привязал мехи к ремню, проверив напоследок прочность крепления, и приподнял клетку с мышами.

Грызуны тревожно заметались в клетке, инстинктивно чувствуя, что их заточению приходит конец. Осторожно приподняв клетку на уровень жерла трубы, Билл поднял выдвижную дверцу с расчетом, что покидающая клетку мышь неминуемо упадет в трубу.

Так оно и случилось — поначалу зверьки ни за что не желали покидать свою тюрьму, но затем, успокоившись, начали вползать в трубу, привлеченные к тому же аппетитным запахом зерен и печенья.