Машина, платформа, толпа. Наше цифровое будущее

Еще далеко до завершения революции платформ, и ее последствия окажут на мир огромное влияние. Недавние примеры вроде Stripe, ClassPass, Postmates и Transfix – это лишь первые проявления масштабного тренда распространения платформ, особенно тех, что эффективно используют быстрое улучшение цифровой инфраструктуры в мире. Их проникновение в другие отрасли будет продолжаться, поскольку платформы имеют значительное преимущество перед традиционными конкурентами и приносят множество выгод участникам.

Впрочем, не вся деловая активность в будущем станет происходить с использованием платформ, не везде они смогут занять лидирующие позиции. В одних отраслях мы увидим мирное сосуществование традиционных и платформенных компаний; другие же совсем не изменятся. Прибыльные стратегии есть не только у владельцев платформ, но и у остальных участников рынка.

Широко распространятся как односторонние, так и двусторонние платформы. Сетевой эффект, на котором они основаны, – мощное средство. Они также могут опираться на положительную обратную связь, особенно если усовершенствования будут производиться сплошным потоком; это затронет как визуальный пользовательский интерфейс, так и алгоритмы, работающие «за сценой». По мере роста платформ усовершенствования будет делать проще, поскольку больший масштаб дает большие испытательные площадки для экспериментирования.

Как мы видели, крупные сети обеспечивают большую ликвидность – то, что участники любого рынка, возможно, ставят превыше всего. Крупные сети тоже создают больший объем данных, которые умные операторы платформ используют с выгодой. Эта информация позволяет лучше понять клиентов, предсказать и сформировать их поведение, а также предоставить им сложные инструменты для управления доходами, определения цен и прочей важной деятельности.

Вне зависимости от размера платформы управляют опытом взаимодействия и создают интерфейс. Они определяют, какую информацию видят клиенты и как осуществляются процессы и сделки. Если владельцы платформы правильно контролируют происходящее, они получают два преимущества: во-первых, они могут уменьшить или устранить долговременные препятствия, мешающие людям вести дела; во-вторых, могут влиять на поток сделок так, чтобы владелец платформы получал больше выгоды.

БЫЛИ «ЛИМОНЫ» – СТАЛ ЛИМОНАД: УМЕНЬШЕНИЕ ИНФОРМАЦИОННОЙ АСИММЕТРИИ

Если одна сторона знает о предполагаемой сделке намного больше, чем другая, это плохо сказывается на бизнесе обеих сторон. Менее информированный участник будет считать свое положение неблагоприятным, поэтому он не сможет оценить предложение должным образом. Так возникает вероятность, что сделка не состоится. Это плохо, потому что хотя бы несколько из таких сорвавшихся сделок в действительности могли бы принести пользу обеим сторонам.

Идею о том, что информационная асимметрия вредит не только менее информированной стороне, но и рынку в целом, высказал экономист Джордж Акерлоф в классической статье 1970 года «Рынок “лимонов”»[547], [548]. Акерлоф показал, что рынок подержанных автомобилей может сильно страдать из-за существования «лимонов»[549] – с виду хороших машин с серьезными механическими проблемами. Продавцы знают, какие автомобили являются «лимонами», а большинство покупателей – нет, и эта информационная асимметрия делает рынок подержанных автомобилей маленьким и неэффективным – если только там не предлагается, например, гарантированный возврат денег потребителям, которые обнаружили, что их обманули.

Акерлоф продемонстрировал, что в крайних случаях информационная асимметрия может привести к полному разрушению рынка и прекращению торговли. Это заключение настолько противоречило интуиции и было таким радикальным для своего времени, что ведущие экономические журналы несколько раз отказывались публиковать работу Акерлофа. Так, один рецензент написал, что журнал «не публикует статьи на такие тривиальные темы»[550], а другой, наоборот, заметил: «Если бы в этой статье содержалась правда, экономика была бы не такой»[551]. Однако Акерлоф сказал правду о первостепенной важности информационной асимметрии – экономика на самом деле была не такой, – и в конечном счете за работы в этой области ученый получил Нобелевскую премию.