Машина различий

Ах, весь мир с ума сойти рискует,
Тощий, толстый, робкий и нахал —
Все твердят, без устали танцуя:
Наша чудо-полька выше всех похвал!

Одну ножку выше поднимаем,
Балансируем на носке другой,
Каблучками ритм звонко отбиваем —
В вихре чудо-польки мчит весь шар земной.

Вальсы и кадрили всем нам надоели,
Запись не сравнится с музыкой живой.
Даже трубочисты, позабыв о деле,
Пляшут чудо-польку майскою порой.

Девичьи глаза как звездочки сияют,
Губки так и просят их поцеловать.
Но красавица того лишь замечает,
Кто умеет чудо-польку танцевать.

И ученый слышит: музыка играет, —
Вмиг бросает книги, душный кабинет
И со всеми вместе дружно восклицает:
«Лучше чудо-польки не было и нет!»

Так мы и танцуем, юбки вверх взлетают,
Стук подковок медных – раз, и два, и три.
И на тех парней лишь взгляды мы бросаем,
Кто танцует чудо-польку до зари.

Сплетни

С грустью и удивлением узнали мы о недавнем отплытии на борту пироскафа «Грейт Истерн» всеми любимого и разносторонне талантливого мистера Лоренса Олифанта – писателя, журналиста, дипломата, географа и друга королевской семьи – в Америку. Как заявил нам мистер Олифант, он намерен поселиться в так называемом Сусквеганнском фаланстере, основанном господами Кольриджем и Вордсвортом, чтобы жить, равняясь на утопические доктрины, милые сердцу этих достойных изгнанников!

«Городские вести» от 12 сентября 1860 г.

Прощальная поэма (В 1854 году Мори Юдзо, самурай и ученый из провинции Сацума, написал на отбытие своего сына в Англию нижеследующее стихотворение. Переведено с китаизированного японского.)

Мой сын пересекает морскую пучину,
Стремясь к благородной цели.
Далек его путь – десять тысяч сато,
За ним не угнаться весеннему ветру.
Восток и Запад ничто не роднит,
Так говорят многие, забывая,
Что солнце светит над ними одно
С одних и тех же небес.
Без страха в сердце через все опасности
Он ведет своих сородичей учиться в далеких краях,
Ради блага семьи он не щадит себя.
Пройдя через все испытания и невзгоды,
Он приникнет к источнику знания.
Далеко до великих рек Китая,
Много дальше стремится мой сын.
Будет время, когда обретенная им мудрость
Принесет бесценные плоды.

Письмо домой

В тот день я, как и обычно, обшаривал глазами все четыре стороны света в поисках земли, но не находил ничего. Как печально это было! Потом, по случайной прихоти и с разрешения капитана, я взобрался на одну из мачт. С этой большой высоты, когда паруса и дымовая труба остались далеко подо мной, я с удивлением различил берег Европы – тончайшую зеленую полоску, чуть выступавшую над водным горизонтом. Я крикнул вниз Мацумуре: «Поднимись! Поднимись!» – и он поднялся очень быстро и отважно.

Вдвоем на верхушке мачты мы пристально вглядывались в Европу. «Смотри! – сказал я ему. – Вот нам и доказательство, что мир и на самом деле круглый! Стоя внизу на палубе, мы ничего не видели, но отсюда, сверху, суша ясно видна. Это доказывает, что поверхность моря искривлена! А если искривлено море, то, конечно же, искривлена и вся земля!»

«Это потрясающе, – воскликнул Мацумура, – все именно так, как ты говоришь! Земля действительно круглая! Это наше первое настоящее доказательство!»

Мори Аринори, 1854 г.

Модус

Парижские газетчики уделяли ее светлости прискорбно мало внимания, а потому даже этот небольшой зал был заполнен менее чем наполовину.