Машина различий

Следующим поднимали Тома; Мэллори – он тоже подключился к работе – осторожно изучал маркизово воинство. С оружием ребята обращаться не умеют, оно у них поминутно клацает, цепляется за что ни попадя, падает на землю, да и оружие-то это слова доброго не стоит. Армейский однозарядный карабин «виктория» – и где они только взяли такую музейную редкость? Наверное, в запасах, предназначенных для отправки в колонии туземным войскам. Тяжелые карабины, огромные кухонные ножи, самодельные дубинки – весь этот арсенал мешал бандитам, сковывал их движения. Жалко выглядели маркизовы вояки, очень жалко – что двое желторотых сосунков, что двое кряжистых, насквозь проспиртованных уголовников. Одетые в ворованные, мокрые от пота шелковые рубашки, обмотанные яркими шалями и армейскими патронташами, они походили на турецких башибузуков – и уж никак не на британцев. Очень странно выглядел в этой компании пятый – худой, молчаливый, благопристойно одетый негр, похожий на слугу из хорошего дома.

Как только Том вылез наверх, маркиз Гастингс начал свой экзамен:

– Как тебя звать?

– Том, сэр.

– А его?

– Нед.

– А его?

– Брайан, – сказал Том. – Я думаю…

– А как, скажи на милость, зовут вашего четвертого, который удивительно похож на фараона?

Том растерянно молчал.

– Ты что, язык проглотил?

– Он ни разу не назвал себя по-человечески, – вмешался Мэллори. – Мы зовем его Преподобный.

– А ты бы помолчал, – осадил его маркиз.

– Мы встретили Преподобного несколько часов назад, сэр, – вывернулся Том. – Нельзя сказать, что мы закадычные друзья.

– А может, оставим его внизу? – предложил маркиз.

– Втащите его, – снова вмешался Мэллори. – Преподобный – мужик толковый.

– Да? А как насчет тебя, товарищ Нед? Похоже, ты и вполовину не так глуп, как прикидываешься. И не так уж ты и пьян.

– Вот и я про то, – согласился Мэллори. – Нужно добавить. У тебя тут ничего под рукой не найдется? А еще мне не повредил бы такой карабин, если уж вы делите добычу.

Маркиз посмотрел на пистолет Мэллори и заговорщицки подмигнул:

– Всему свое время, мой нетерпеливый друг. – Он повернулся к своей команде и махнул рукой: – Ладно, затаскивайте.

Прошло несколько минут, и на пирс вылез голый, грязный Фрейзер; малолетки начали сворачивать веревку.

– Мне бы очень хотелось знать, – начал маркиз, – какую веру исповедует ваше преподобие?

– А что, начальник, – удивился Фрейзер, – разве не понятно? Я этот самый… брат… ну, то есть долбаный квакер.

Последовал взрыв недоброго смеха.

– Чего ржете? – прохрипел Фрейзер и тут же расплылся в широкой улыбке. – Да нет, я не просто брат, я – собрат. Пентюх собрат.

Наступила тишина.

– Пентюх собрат, – упрямо повторил Фрейзер. – Ну, значит, вроде как из этих бздиловатых американских трепачей…

– Ты хочешь сказать, пантисократ? – уточнил маркиз. – То есть вольный проповедник Сусквеганнского фаланстера?

Фрейзер тупо уставился на маркиза.

– Я говорю об утопических доктринах профессора Кольриджа и преподобного Вордсворта, – чуть угрожающе настаивал маркиз.

– Во-во, – проворчал Фрейзер, – это самое, что ты сказал.

– А не можешь ли ты сказать мне, о друг пантисократ, откуда это на тебе, на убежденном пацифисте, полицейская кобура? Ну так как?

– Снял с фараона, вот откуда. С дохлого фараона, – уточнил Фрейзер.

Снова хохот, на этот раз – дружелюбный.

Мальчик, стоявший возле Мэллори, толкнул локтем одного из бандитов постарше.

– У меня от этой вони голова кругом идет, Генри! Может, свалим, а?

– Спроси у маркиза, – ответил Генри.

– Спроси ты, – захныкал мальчишка, – а то он всегда надо мной смеется…

– Внимайте все! – возгласил маркиз. – Мы с Юпитером отведем новых рекрутов к складу. А вы, остальные, патрулируйте берег.

Послышался недовольный ропот.

– Не уклоняться, – прикрикнул маркиз. – Вы же знаете, что все товарищи стоят береговую вахту по очереди, вы ничем не лучше остальных.

Маркиз, по пятам за которым следовал негр, повел их вдоль набережной канала. И как это он может, изумлялся Мэллори, показывать спину четырем вооруженным незнакомцам? Что это – беспросветная глупость или отвага с примесью рисовки?

Он молча переглянулся с братьями и инспектором. Все четверо остались при оружии, анархисты даже не потрудились его изъять. Застрелить провожатого было бы минутным делом. И негра пришлось бы тоже, хотя тот и без оружия. Подло, конечно же, нападать сзади, но на войне и не такое делают. Однако остальные неловко поеживались, и Мэллори понял, что они препоручают грязную работу ему. С этого момента вся ответственность за отчаянное предприятие легла на него, и только на него; даже полицейский и тот поставил свою жизнь на удачу Эдварда Мэллори.

Мэллори выдвинулся вперед, подстраиваясь под шаг маркиза Гастингса.

– А что там на этом складе, ваша светлость? Уж одежды-то там, должно быть, хватает, да и всего остального тоже.

– Не одежды, а надежды, мой мародерствующий друг! А впрочем, не бери в голову. Скажи мне вот что, товарищ Нед, – что бы ты сделал с этой добычей, попади она тебе в руки?

– Думаю, все зависит от того, что там будет.