Машина Различий

Вот именно, и не окажется ли наилучшим кандидатом на этот пост мистер Тобиас из Центрального статистического бюро? Быть может, предложение работы по совместительству побудит мальчонку к более решительным действиям – в архивах Бюро хранится уйма информации, с которой хотелось бы познакомиться поближе. Вот, скажем, досье леди Ады, если такое сокровище вообще существует. Или досье скользкого мистера Олифанта, с его вечными улыбочками и туманными заверениями. Или лорда Чарльза Лайелла, орденоносного вождя униформистов.

Да нет, куда там, одернул себя Мэллори. Большие люди, до них не доберешься. Вот прощупать Питера Фоука – и на том бы спасибо. Фоук... Ну до чего же мерзкая личность, так и норовит сделать какую-нибудь гадость, прямо землю носом роет. Ничего, мы еще разоблачим его интриги, так или иначе – но разоблачим.

Сейчас, роясь в корзинке с почтой, Мэллори был в этом совершенно уверен. Все темные тайны выйдут на свет божий, как кости из сланцевых отложений. Случай позволил ему краем глаза взглянуть на темные делишки радикальской элиты. Теперь – это потребует лишь времени и труда – он вытащит из окаменевшей матрицы всю тайну.

А это что еще такое? Пакет совершенно непривычных размеров, толстый, почти квадратный, чуть не сплошь облепленный разноцветными марками французской экспресс-почты. Конверт цвета слоновой кости, глянцевый и удивительно плотный, был изготовлен из какого-то необычного водонепроницаемого материала, чего-то вроде слюды. Мэллори вынул свой шеффилдский нож, выбрал самое маленькое из его лезвий и вскрыл странное послание.

Внутри оказалась машинная перфокарта “наполеоновского” формата; начало не предвещало ничего хорошего. Встревоженный Мэллори вытряхнул карту на стол. Получилось это только с третьей попытки – изнутри конверт оказался влажноватым. И добро бы просто влага – судя по резкому, неприятному запаху, перфокарту обрызгали какой-то химической заразой.

Перфокарта без единой дырочки, но зато с аккуратно напечатанным текстом: “ДОКТОРУ ЭДВАРДУ МЭЛЛОРИ, ДВОРЕЦ ПАЛЕОНТОЛОГИИ, ЛОНДОН. ВЫ НЕЗАКОННО ХРАНИТЕ СОБСТВЕННОСТЬ, УКРАДЕННУЮ В ЭПСОМЕ. ВЫ ВЕРНЕТЕ ЭТУ СОБСТВЕННОСТЬ ЦЕЛОЙ И НЕВРЕДИМОЙ, СЛЕДУЯ ИНСТРУКЦИЯМ, ПУБЛИКУЕМЫМ В КОЛОНКЕ ЧАСТНЫХ ОБЪЯВЛЕНИЙ ЛОНДОНСКОЙ ДЕЙЛ И ЭКСПРЕСС. ДО ТЕХ ПОР, ПОКА МЫ НЕ ПОЛУЧИМ УКАЗАННУЮ СОБСТВЕННОСТЬ, ВЫ ПОДВЕРГНЕТЕСЬ РЯДУ НАКАЗАНИЙ, АПОГЕЕМ КОТОРЫХ В СЛУЧАЕ НЕОБХОДИМОСТИ ЯВИТСЯ ПОЛНОЕ И ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ ВАШЕ УНИЧТОЖЕНИЕ. ЭДВАРД МЭЛЛОРИ, НАМ ИЗВЕСТНЫ ВАШ ИНДЕКС, ВАША ЛИЧНОСТЬ, ВАШЕ ПРОШЛОЕ И ВАШИ УСТРЕМЛЕНИЯ. МЫ ПОЛНОСТЬЮ ОСВЕДОМЛЕНЫ О КАЖДОЙ ВАШЕЙ СЛАБОСТИ. СОПРОТИВЛЕНИЕ БЕСПОЛЕЗНО. БЫСТРОЕ И ПОЛНОЕ ПОВИНОВЕНИЕ ВАША ЕДИНСТВЕННАЯ НАДЕЖДА. КАПИТАН СВИНГ” [96].

Мэллори застыл в изумлении, на него накатила волна воспоминаний. Снова Вайоминг, утро, когда он встал с походной койки и обнаружил, что под боком у него пригрелась гремучая змея. Ночью он чувствовал рядом какое-то странное шевеление, но не понял, что это и почему. И вот оно – внезапное чешуйчатое доказательство.

Ну-ка, ознакомимся с этой штукой получше. Камфорированная целлюлоза, облитая чем-то вонючим, – и крохотные черные буквы начинают почему-то бледнеть. Гибкая перфокарта раскалялась. Мэллори уронил ее на стол, с трудом подавив крик удивления. Карта изгибалась, корежилась, темнела по краям, от нее стали отслаиваться тонкие, как луковая шелуха, чешуйки. Затем взвилась тонкая струйка желтоватого дыма, и Мэллори собразил, что эта штука вот-вот полыхнет огнем.

Он выхватил из корзинки первый попавшийся журнал – пухлый серый том “Ежеквартальных докладов Ирландского геологического общества” и торопливо прихлопнул перфокарту. После двух резких ударов та распалась в волокнистое месиво, прилипшее к обгорелой полировке стола.

Мэллори вскрыл какое-то из попрошайных писем, вытряхнул из конверта содержимое, а на его место смахнул пепел. Стол, похоже, не слишком пострадал...

– Доктор Мэллори?

Мэллори виновато поднял глаза и увидел совершенно незнакомого человека. Высокий, чисто выбритый лондонец, очень неприметно одетый, с худым серьезным лицом, в левой руке – пачка газет и блокнот.

– Очень неудачный препарат, – сымпровизировал Мэллори. – Законсервирован в камфоре! Кошмарная методика! – Он закрыл конверт и непринужденно сунул его в карман.

Незнакомец молча протянул ему визитную карточку.

На карточке Эбенезера Фрейзера значились его имя, фамилия и телеграфный номер; внизу стоял миниатюрный оттиск государственной печати. И ничего больше. На обороте – гравированный портрет, та же самая костлявая физиономия, закаменевшая в суровую, не допускающую никаких шуточек маску. Это что же, он всегда такой или только на работе?

Мэллори поднялся, чтобы предложить Фрейзеру руку, но тут же сообразил, что пальцы у него измазаны едкой гадостью. Поэтому он только поклонился и тут же снова сел, украдкой вытирая руку о штанину. Кожа большого и указательного пальцев казалась сухой, как от формальдегида.

– Надеюсь, вы вполне здоровы, сэр? – осведомился Фрейзер, усаживаясь за стол. – Оправились от вчерашнего нападения?