"Машина" с евреями

       С третьей женой, Светкой, я прожил пока дольше всех, формально почти двадцать лет, а фактически— четырнадцать. Познакомились мы при весьма романтических обстоятельствах. Я только-только начал отходить от последствий развода с Наташей, как грянул Новый 1985 год. Настроение у меня было преотвратное, и я решил вообще никуда из дома не выбираться, а просто выпить водки, посмотреть телевизор и улечься спать. То есть назревало отмечание как в раннем детстве, по-семейному, по-домашнему, с мамой и бабушкой. Не получилось. Буквально за два часа до Нового года звонит мне Боря Зосимов, с которым мы были знакомы еще по «Воскресенью» и бывший в те времена моим соседом. Я жил на проспекте Мира, а он на Большой Спасской, то есть минут десять пешком. Он и спрашивает: «Как ты, что?» Я ответил в том смысле, что настроение хреновое, в связи с чем и сижу один, вот Боря и пригласил меня встретить Новый год у него дома. Встретили мы Новый год, я выпил, меня отпустило. Часа в четыре я отправился домой пешком. Дошел до Садового кольца, повернул в сторону дома. И вдруг вижу, выскакивает из дома девушка в накинутой на платье шубке, румяная такая, веселая. Рядом молодой человек какой-то. «А нет ли у вас сигаретки?» — спрашивает. Сигаретка нашлась, поздравили мы друг друга с Новым годом, а тут она еще домашней наливочки предложила, достав из кармана шубки бутылку. Выпили, и меня пригласили в гости.

       Народ в основном спал, так что я, выпив наливки, взял и пригласил этих двоих ко мне, благо дома был закупленный для новогодних праздников запас водки и коньяка с шампанским. Посидели, выпили, закусили. А девушка и говорит: «Пошли ко мне, у меня еще наливка есть, а родители на даче». А жила она тоже неподалеку, в переулке Васнецова. Ну и пошли мы туда, еще выпили. Чувачок как-то быстро сломался и был отправлен домой, и мы остались тет-а-тет. Я, естественно, стал домогаться, требовать доступа к телу, но она держалась как кремень. Сломал ее только тот простой довод, что не вечно же у нее родители будут на даче, приедут когда-нибудь, а при них-то точно ничего не получится. Ну, все таинство тут и свершилось, как оказалось, к общему удовольствию. Потом мы разошлись по домам. На следующий день я обнаружил, что оставил у нее дома записную книжку. Она позвонила мне, приехала, привезла книжку, и тут все завертелось.

       По профессии Светка была «металлисткой». В том смысле, что закончила МВТУ имени Баумана по узкой специальности «сварка металлов». Работала она в каком-то НИИ на Щербаковской и занималась там своими «металлическими» делами. Была она очень сознательной, стояла за коммунизм и Советскую власть и даже служила секретарем комсомольской организации. Потом даже вступила в партию и закончила Институт марксизма-ленинизма. А я как назло в очередной раз остался без работы. Но потом я устроился на работу к Кобзону, и график был таким плотным, что на собственную свадьбу мне пришлось вылетать с гастролей на несколько дней, а потом опять туда возвращаться.

       В 1987 году у нас родилась двойня — две девчонки. К сожалению, одна из них умерла от онкологического заболевания, хотя мы очень старались ее выходить. Но вторая дочка радует — учится в институте, мы с ней часто общаемся. Даже на свадьбе с моей последней (надеюсь) женой присутствовала.

       О моем последнем брачном эксперименте лучше всего может рассказать моя жена Ира. Так что предоставим слово ей.