Машина, сгоревшая от любви

Неожиданно толстяк схватился за голову, качнулся и упал. Март не сразу догадался, что его ударило ультразвуком из нелетального (то есть не убивающего) оружия одного из дронов.

Гангстеры угрожающе заорали. Со всех сторон в группу гостей с большой земли полетели камни. Однако каждый из них ударялся о невидимую преграду, вокруг него вспыхивали искры, и булыжник падал на землю. Казалось, что камни высекали искры из воздуха. Но это генераторы силового поля, установленные на дронах, создавали на миг защитный электромагнитный импульс перед каждым летящим объектом.

Несколько бандитов вскрикнули и выронили ружья: в стволах взорвались патроны. Заряды воспламенились от сигнала, направленного дронами.

Бой разгорался. Несколько гангстеров попытались приблизиться, но их срезало ультразвуком.

Хотя на дронах было установлено и летальное оружие, оно предназначалось лишь на самый крайний случай. Убивать уличных хулиганов во время обычных стычек было нежелательно: это грозило потом большими волнениями в социальном квартале.

Борис-Рэмбо увлеченно руководил сражением. Перед его глазами мелькали синие огоньки. Это была видимая только ему информация с видеодатчиков дронов, а также всех камер поблизости, к которым смогли дроны подключиться.

Дроны тоже преобразились: на их телах словно выросли многочисленные трубочки разной величины и дополнительные руки. Машины действовали согласно заложенной программе: большинство целей поражались в автоматическом режиме. Борис-Рэмбо контролировал общий ход боя, перенаправлял, если надо, огонь дронов, намечал цели, менял стратегии и так далее.

«Сколько в нем огня, – подметил Март, видя решительный блеск его глаз. – Настоящий воин». В тот момент Борис-Рэмбо жил этим боем, и жил на полную катушку. «Средний режим. Полминуты вправо. Разряд!» – сыпал он отрывистыми командами. «Пелена. Сдвиг плюс три градуса». «Звук. Объект двенадцать. Срежь». Его руки резкими отточенными движениями дистанционно подправляли дронов.

Телохранитель будто вырос и расширился в плечах – столько в нем чувствовалось живой силы.

Вдруг рядом с головой Марта пронеслась тяжелая тень. Он даже не успел сообразить, что произошло. Но заметил, как на миг помрачнело лицо Бориса-Рэмбо. Резким движением руки телохранитель поднял в воздух одного из дронов.

Машина с воем распылила оранжевый аэрозоль на нападавших с той стороны, откуда прилетела тень. Бандиты с криками бросились врассыпную. «Жги!» – крикнул Борис-Рэмбо. Аэрозоль вспыхнул. На несколько секунд бандитов, попавших в зону поражения, накрыло гремящее оранжевое облако.

Это было «Оранжевое настроение» – несмертельное оружие повышенной убойности. Распыленный аэрозоль во время детонации оглушал, обжигал и ослеплял. Человек надолго терял способность соображать и что-то делать. Но предполагалось, что он не умрет. Хотя такая вероятность не исключалась.

Еще от «настроения» могли остаться ожоги, иногда даже на всю жизнь. А также выжженные брови и подпаленные волосы.

Когда облако рассеялось, стало видно пораженных бандитов. Они словно были покрыты оранжевой пылью. Некоторые гангстеры лежали на земле. Кто-то бездвижно, кто-то шевелился. Несколько человек стояли, схватившись за голову. Иные бродили, перешагивая через товарищей, словно сомнамбулы.

А дроны тем временем открыли огонь из электрошоковых пушек по другим сторонам. Гангстеры пятились назад, прикрывая лицо.

Борис-Рэмбо был так же спокоен и решителен, но выражение лица стало еще тверже. «Вот кого надо ставить наставником к трудным подросткам, – вдруг подумал Март. – Пусть хлебнут экстрима».

С неба стремительно нарастал вой: на низком полете над ними прошли пять больших крылатых дронов, высланных на подмогу службой безопасности социального квартала. «Волна!» – резко сказал Борис-Рэмбо. Тут же дроны выбросили снопы синего света, и синее свечение, опустившись, волной прошло по бандитам.

Нападавшие падали, схватившись кто за горло, кто за грудь. Это была «Синяя волна» – импульс, сбивающий работу сердца и перекрывающий дыхание. Попавший в зону поражения человек не может ни двигаться, ни дышать. Когда синий свет рассеивается, дыхание восстанавливается, сердце отпускает, но пораженному надо еще какое-то время, чтобы прийти в себя.

Все было кончено. Небольшая встряска и предсказуемая победа. Через несколько секунд, когда синий свет растает, можно идти дальше. Март почувствовал просветление: кажется, во время боя он понял нечто важное.

В работе с трудными подростками большой земли педагогические службы допускали системную ошибку, пришло к нему озарение. Страшнейшую ошибку!

Априори считалось, что службы развития личности должны пробудить в ребенке большой земли какие-то интеллектуальные способности. Страсть к наукам. Тягу к поэзии. Музыкальный дар. И прочее.

Будто мечтателями не рождаются, а становятся.

Но даже у интелей порой рождались дети с аллергией к поэзии.

Потому что человек – существо незапрограммированное.