Машина смерти

   Она адресовала Саймону еще один усталый вздох (можно подумать, он давно уже изводит ее дурацкими высказываниями) и повернулась к вспыхнувшему на стене экрану.

   Космопорт в Леверре. Дипломатический сектор, где садятся корабли глав государств, членов Галактической Ассамблеи и послов высшего ранга. Делегация встречающих на гравиплатформе, в сером утреннем небе – окруженный аппаратами эскорта манокарский звездолет.

   Когда на Саймона восемь лет назад лавиной обрушились неприятности, Манокар сыграл в этом не последнюю роль. Во-первых, Тина Хэдис – оттуда. Киборгом она стала по случайности: космолайнер с группой манокарцев на борту попал в катастрофу, и военные с Тергарона обратились к пострадавшим с предложением – нужны были добровольцы для экспериментальной операции по превращению человека в боевого киборга нового типа. Тина согласилась. Позже эксцессер Саймон Клисс спровоцировал драку между ней и Пенгавом, который вскоре стал президентом Манокара: публика обожает такие скандальчики. С тех пор Тину преследовали манокарские спецслужбы, а Саймон нет-нет да и задавался вопросом: что с ним будет, если женщина-киборг узнает, кому она обязана столь веселой жизнью? Он почти решил эту проблему, сдав Тину манокарским агентам на Рошегене, но тут вмешался Гонщик, он же Стив Баталов, и выручил проклятого киборга.

   Это еще не все. Пусть Саймон не смог отснять материал о казни Тины Хэдис, он выкрутился: сделал фильм о криминальных похождениях сотрудника манокарских спецслужб Шидала. Кино получилось эффектное, шеф остался доволен, все было замечательно – пока сбежавший от своих Шидал не объявился на Ниаре и не начал гоняться за создателем фильма. Арестовали их вместе. Вовремя арестовали, мстительный манокарец чуть Саймона не поймал. Эксцессера отправили в тюрьму, а Шидал заявил, что он диссидент – борец против манокарского тоталитаризма, и попросил политического убежища. Потом его привлекла к сотрудничеству Ниарская Ассоциация Правозащитников, та самая, которой Саймон должен сказать спасибо за свое освобождение.

   – Лейла, смотри, – оживился шиайтианин. – Телохранитель-экстрасенс.

   Корабль сел, по трапу спускалась группа неотличимых друг от друга людей в черных масках и бронежилетах. Вот они остановились перед встречающими; один из них показал на журналистов и перебросился несколькими фразами с подошедшим ниарским офицером. Возникла заминка: полиция хотела удалить двух репортеров, те протестовали.

   – Ничего себе, это же незаконно! – неодобрительно протянула женщина с птичьими глазами.

   – Это согласовано с властями, – возразил Хинар. – Реформаторы опасаются покушения.

   Двое журналистов, на которых указал человек в маске, перестали спорить и направились к полицейскому фургону.

   – Их арестуют? – заинтересовался Саймон.

   – Просто уберут подальше от манокарцев. – Хинар цедил объяснения, сохраняя на лице неприятную, слегка брезгливую гримасу. Клисс подумал, что желтокожий урод с Шиайта наверняка презирает настоящих людей. – Улик против них нет, они экстрасенсу не понравились.

   – Все эти парни – президентские экстрасенсы? – Клисс делал вид, что не замечает его мины. – Все пятеро?

   – Телохранитель-экстрасенс только один, остальные – это его телохранители.

   Как в бородатом анекдоте. Саймон ухмыльнулся, а шиайтианин отвернулся к экрану.

   – Я о нем слышала. – Женщина за столом в углу рассеянно посмотрела на свою сухощавую руку, напоминающую птичью лапу. – Говорят, он с Неза. Сначала работал в полиции, потом его оттуда выгнали за всякие фокусы, и он подался в телохранители к манокарскому президенту.

   – Мошенники – это сливки с сахаром современного общества, – усмехнулся Саймон.

   Женщина-птица снизошла до ответной улыбки, короткой и снисходительной. Стоит заручиться ее поддержкой: похоже, что в иерархии «Инфории» она стоит выше, чем Хинар и Лейла.

   По трапу спускались чиновники в роскошных мундирах, следом за ними появилась ее высокопревосходительство Элана Ришсем, президент Манокара. На ней было глухое черное платье с золотыми эполетами; вдовья вуаль, прикрепленная к прическе, откинута назад и колышется черным облаком, что еще год назад для манокарки в общественном месте было бы немыслимо. Светловолосая, с безупречной осанкой, тонкими чертами лица и крупноватым носом; обязательный для манокарской вдовы макияж – нарисованные морщинки – отсутствует, только губы слегка подведены коричневой помадой. Госпожа Ришсем приветливо улыбалась и держалась с королевским достоинством.

   Когда она сошла с трапа, к ней направился президент Ниара. Телохранители в масках – одеты они были одинаково, поди разберись, кто из них экстрасенс, – отступили в сторону.